Юаньские шахматы, или Мнимый друг рубля

Девальвация юаня на 3,5% за неполные полторы недели стала главной новостью финансовых рынков, на время опередив даже сенсационное падение нефти до годовых минимумов и девальвацию рубля, потерявшего с 21 мая треть и не думающего возвращать свои весенние позиции.

Дело даже не в том, что девальвация юаня является крайне негативным фактором прогноза: о замедлении роста китайской экономики сейчас не говорит только ленивый (самый низкий рост в годовом выражении за последние 14 лет, так что Поднебесная вряд ли дотянет даже до прошлогодних рекордно низких показателей в 7,4% роста ВВП). Дело в резком, хотя и ожидаемом маневре китайских властей, поставивших под удар доверие к своей национальной валюте. Сейчас основное внимание инвесторов приковано к дальнейшим шагам, которые предпримет руководство Поднебесной, а именно: продолжится ли дальнейшая плановая девальвация, или Китай внемлет предложению МВФ и «отпустит» юань в свободное плавание?

Сейчас становится очевидно, что девальвация юаня призвана скорректировать дисбаланс в экономике страны. Объем инвестиций в Китай обошел США и в 2014 году составил 127,6 млрд долларов. У страны рекордный резервный фонд в 3,5 трлн долларов и при этом слабо развитый внутренний рынок, а доля экспорта, которую на протяжении пяти лет руководство страны пытается сократить, никак не снижается ниже 70% ВВП. Справедливы и суждения о том, что девальвация Китая подстегнет рентабельность экспорта и Китай начнет возвращать свое тающее на глазах преимущество, выраженное в дешевизне товаров.

Кроме того, мягкая девальвация юаня теоретически должна стимулировать внутренний рынок. Снижение курсовой стоимости китайской валюты, учитывая наличие бивалютного фонда с Россией и подготовку к взаиморасчетам в юанях и рублях, потребует некоторой денежной эмиссии, которая, учитывая объемы китайской экономики, по паритету покупательной способности обогнавшей экономику США, будет фактически безболезненна для инфляции. Внутренний спрос должен стимулировать экономический рост и уберечь страну от ярко выраженных рисков, связанных с мировым снижением потребления. В этом видятся причины плавной девальвации, которая, по нашим расчетам, к концу месяца может достичь 5–6%. Меньшая девальвация может оказать краткосрочное негативное влияние на индексы (например, Shanghai Composite), но разворота в экономике не сделает.

Однако не стоит забывать, что внешний долг Китая уже достиг 157% к ВВП, по большей части он корпоративный. Масштабная девальвация юаня, как бы мягко она ни проходила, нанесет серьезный удар по крупным компаниям Поднебесной, входящим в Fortune 500. Они вынуждены будут повышать маржу, что поставит крест на стремлении руководства страны вернуть утраченные позиции. Кроме того, за всю историю активной внешней экономической политики Китай никогда не делал резких движений и вряд ли он будет делать их сейчас. Исходя из этого, вероятность согласия Китая на предложение МВФ о свободной конвертации юаня представляется крайне сомнительной: перед глазами у руководства страны негативный опыт российского ЦБ, отпустившего рубль на «падающей» экономике, что сделало его весьма уязвимым и разогнало волатильность.

Безусловно, «отпустить» юань для Китая означает сделать решительный шаг к установлению своей национальной валюты в качестве второй резервной или же второй международной. Однако это действие вызовет внеплановую и достаточно резкую девальвацию, так как сам по себе юань до сих пор считается экзотической валютой. И доверия к себе среди крупных международных игроков, несмотря на весьма продолжительную стабильность, он еще не снискал. Установление плавающего курса сейчас будет означать потерю даже того, скажем так, небольшого доверия, которым пользуется китайская валюта. В отличие от России с ее ВВП, немногим превышающим 2 трлн долларов, в случае Китая с его 10,3 трлн долларов ВВП на почти 2 млрд населения, резкие движения могут привести к серьезному удорожанию внешнего долга, необходимости крупных денежных эмиссий и, учитывая слабость внутреннего рынка, к серьезной инфляции.

К сожалению, как бы ни решили судьбу юаня китайские власти, рубль пострадает в любом случае. Девальвация юаня приведет к пересмотру нефтяных и газовых контрактов, а также контрактов на поставку металла, что отразится на рентабельности долларовой выручки российских компаний-экспортеров. Принимая во внимание необходимость выплаты российскими компаниями 35 млрд долларов до конца года, это подтолкнет к еще большему дефициту иностранной валюты, что в наших современных реалиях всегда кончается одинаково – резким бесконтрольным падением рубля.

Пока девальвация юаня для рубля не опасна – текущая волатильность нашей национальной валюты настолько велика, что внешний шок от девальвации валюты ближайшего соседа на фоне падающей нефти и ярко выраженных спекулятивных настроений крайне невелик. Однако если Китай начнет демонстрировать признаки ускорения девальвации или же как-то выразит намерение начать подготовку к плавающему курсу (а резко на свободное определение курса юаня Китай никогда не перейдет) – можно смело готовиться к самым худшим прогнозам. Проблемы бюджета российское правительство уже год решает исключительно за счет девальвации рубля, и китайский вызов вряд ли станет исключением. Разговоры о судьбе бивалютного фонда, Нового банка развития и совместных инвестиционных проектов с китайской стороной, полагаю, придется снова отложить минимум на год.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции