Период роста мировых фондовых рынков, наблюдавшийся последние 10 лет, похоже, подходит к концу. Предпосылок для жесткой коррекции и падения индексов нет, но и драйверов для движения к новым вершинам не наблюдается. Котировки колеблются в довольно узком диапазоне, плюс-минус 3-5%, — это классическая ситуация «флэтового» рынка.
Инвесторы, которые заходят в активы на год-полтора и выбирают простую стратегию (например, акции фармацевтических компаний или бумаги из сектора новых технологий), могут уйти в минус. У них сейчас есть только два пути. Первый — расширить горизонты и играть вдолгую, то есть инвестировать средства на 3-5 лет. Но на это большинство российских инвесторов пока не готовы. Второй путь — найти инструменты, которые приносили бы прогнозируемый доход при гарантии возврата капитала. Что это может быть?
Африканская история
Текущая ситуация напоминает ту, что сложилась на фондовом рынке Южно-Африканской Республики. С конца 1990-х и до 2008 года инвесторы ЮАР привыкали к стратегии «купи и держи», которая обеспечивала им средний доход 13% в национальной валюте.
Кризис 2008 года заставил отказаться от этой схемы. Сначала международные инвестбанки стали предлагать клиентам в ЮАР классические структурные продукты, которые позволяли приобрести бумаги компаний США и Европы. Ставки по таким инструментам (2-4% годовых) показались инвесторам весьма скромными — ведь те уже привыкли к двузначным доходностям. Они интересовались: есть ли что-то еще?
И тогда финансовые институты вывели на рынок ЮАР продукты, предполагающие получение высокой доходности при незначительном росте актива.
Ровно то же самое происходит сейчас и на российском рынке. Инвесторы, которые опасаются покупать инвестиционные продукты, ориентированные на получение доходности при бурном росте базового актива, и не хотят держать деньги только в депозитах, просят найти им альтернативу.
Отвечая на запрос, многие компании быстро доработали продуктовую линейку, включив в нее инструменты, ориентированные на весьма специфические индексы, которые показывают хорошую динамику в период «застоя» на рынке. Так, в конце прошлого года, когда уже стало понятно, что рынок ушел во «флэтовую» зону, финансовые компании стали продавать инструменты на индекс S&P Economic Cycle Factor Rotator Index (SPECFR6P).
Его стратегия ориентирована на нестабильную рыночную конъюнктуру и подстраивается под текущий цикл экономики, а в состав этого индекса входят бумаги как с рыночным, так и с процентным риском. Однако здесь есть подводные камни. Дело в том, что эксклюзивное право создавать производные финансовые инструменты на этот индекс принадлежит банку JPMorgan Chase. Это усиливает операционные риски инвесторов, в том числе связанные с человеческим фактором, что особенно может быть заметно при эскалации санкционной риторики.
Напомним, что в 2014 году многие французские компании достаточно остро отреагировали на геополитические события и покинули российский рынок. Клиенты, которые вели дела с французскими финансистами, столкнулись с проблемами — банки прекратили совершать новые сделки с контрагентами из России, а по текущим инструментам участники рынка заметили существенное снижение ликвидности.
Вряд ли столь негативный сценарий развития событий повторится снова, но сбрасывать со счетов такую вероятность нельзя. Поэтому, несмотря на хорошие показатели этого индекса (в среднем он приносит инвесторам 7% годовых в долларах) и популярность инструмента (он стал рекордсменом по продажам в первом квартале), управляющие стали думать о других вариантах.
Два подхода
Большинство компаний взяло на вооружение две стратегии: либо воспроизвести идею S&P Economic Cycle Factor Rotator Index, либо использовать стратегию, которая предполагает, что доход формируется даже при незначительном росте базового актива.
Пример первого подхода — это индекс Solactive Global Real Estate 2-Factor Index, который позволяет инвестировать в фонды недвижимости и долговые инструменты. Фонды недвижимости, входящие в состав этого индекса, пересматриваются ежеквартально, а соотношение долей этих фондов и долговых инструментов — и вовсе ежедневно.
Фонды недвижимости, собранные в индексе, платят крупные дивиденды. Это, собственно, и формирует основной прирост стоимости индикатора даже в периоды турбулентности на фондовых рынках. Бэк-тесты показывают, что в кризисный 2008 год этот индекс снизился бы всего на 2,1%, в то время как индикатор MSCI World просел на 39,1% в евро. При этом средняя доходность с июня 2006 года до апреля 2019 года у обоих индексов была бы сопоставимой — 6,8% и 5% годовых в евро в год, соответственно.
Пример второго подхода — это стратегии на индекс европейских телеком-компаний STOXX Europe 600 Telecomunications. Инвестиционные компании началипредлагать продукты на основе этого индикатора совсем недавно, и мы полагаем, что инвесторы скоро оценят индекс по достоинству.
Сейчас сектор телекоммуникаций в Европе является выгодной альтернативой долговому рынку. Во многих странах еврозоны сейчас действуют отрицательные ставки, поэтому инвесторы перекладывают средства в высокодивидендные сектора — среди них и телекоммуникационный, что делает его весьма устойчивым в долгосрочной перспективе. То есть в условиях падения широкого рынка этот отраслевой индикатор, скорее всего, будет показывать положительную динамику либо упадет меньше.
Этот индекс позволяет создавать для инвесторов стратегии, которые могут принести доход, если бенчмарк просто не будет ниже своего первоначального уровня. Однако у таких инструментов есть и недостатки. Их доходность ограничена, и при росте рынка инвесторы в классические инструменты «на рост» могут заработать больше. Впрочем, каждый сам принимает решение, что для него важнее: стабильный невысокий доход или неограниченная доходность, которую невозможно предвидеть заранее.
Борис БОРЗУНОВ, Forbes Contributor
