Молчание — золото?

Очередной отток «молчунов» из государственной управляющей компании приведет к потерям 20% их накоплений, сообщил недавно первый зампред ВЭБа Николай Цехомский. Банки.ру решил разобраться, почему, несмотря на потери, граждане бегут от государства и правы ли они.

Личный опыт: почему я расстался с государством

Мои пенсионные накопления сейчас лежат в одном из частных фондов. Расстаться с государством я решил еще в 2011 году. Надоело расшифровывать «письма счастья» от ПФР, а сервиса на Госуслугах, где ясно и четко растолковали бы, сколько взносов перечислил работодатель и насколько эффективно ими распорядился управляющий, тогда не существовало. Кроме того, рассуждал я тогда, частные фонды должны более эффективно распорядиться моими накоплениями. Во-первых, они заинтересованы, чтобы я не ушел к конкурентам. А во-вторых, у НПФ были более широкие инвестиционные возможности. Управляющие ВЭБа тогда почти всё инвестировали в госбумаги.

Проблемы выбрать фонд не было: тогда еще не рухнули пенсионные группы банкира Анатолия Мотылева и выходца из АФК «Система» Евгения Новицкого. Тем более что я как финансовый журналист был знаком с управляющими и топ-менеджерами многих НПФ. Личное знакомство все и решило: я решился перевести деньги в фонд, принадлежавший одному из госбанков. Заодно уговорил перевести туда свои накопления и супругу.

Выбирал не по критерию доходности, а по надежности, поэтому мелкие фонды априори меня не интересовали. Напомню, что гарантий государства по возврату пенсионных накоплений до 2013 года, когда был принят закон, не существовало. Отдавать деньги лидерам рынка (НПФ «Благосостояние» и НПФ «Лукойл-Гарант») я не хотел, поскольку всегда считал, что участвовать в проекте «для своих» человеку «с улицы» не стоит. Выбранный мной фонд как раз тогда начал активную кампанию по привлечению клиентов «с рынка».

Сейчас на моем индивидуальном пенсионном счете скопилось уже больше 300 тыс. рублей, около четверти этой суммы составляет инвестиционный доход. При этом доходность выбранного мной НПФ была далеко не самой высокой на рынке. Для интереса я решил подсчитать, что было бы, если бы я выбрал другой НПФ или остался «молчуном». Чтобы упростить расчеты, я решил округлить сумму взносов, которые за это время перечислили мои работодатели с 2011 года, до 200 тыс. рублей. Поступление новых взносов от работодателей я не учитывал, тем более что они были только до 2014 года. Для расчетов использовал данные, которые раскрывают НПФ. Доходность фонда (с 2012 года) брал реальную, то есть начисленную на счета клиентов. Доходность в 2017-м я брал за девять месяцев, поскольку регулятор еще не раскрывал данных за год.

В итоге получилось следующее: условные 200 тыс. рублей в моем НПФ к концу 2017 года выросли бы примерно до 309 тыс. рублей. А если бы я остался «молчуном», к этому времени у меня бы накопилось около 320 тыс. рублей (если бы я выбрал расширенный портфель). И около 304 тыс. рублей, если бы предпочел портфель госбумаг (в 2014 году портфель госбумаг показал отрицательную доходность). Данные по ВЭБу — взяты на сайте ПФР.

А вот что было бы, если бы я решил доверить 200 тыс. рублей другому фонду, с более агрессивной стратегией (условно фонд «ХХХ»). Для расчетов я также использовал начисленную на счета доходность одного из НПФ, входящего в топ-10 по числу клиентов. По расчетам, к концу 2017 года на моем счете скопилось бы 323 тыс. рублей. Еще один фонд, также входящий в топ-10, показал результат 301 тыс. рублей. Таким образом, получается, мой выбор был не худшим, но и не лучшим.

Кто доходнее

Если честно, то сейчас, предложи мне какой-нибудь «хороший НПФ» перевести к ним свои накопления «под соусом» более высокой доходности, то, наверное, прежде чем «бежать от государства», я бы еще сто раз подумал. Риск потерять инвестиционный доход, о котором наперебой предупреждают последнее время и чиновники — представители пенсионной индустрии, не единственная причина. Хотя и существенная. Напомним, что несколько лет назад государство ввело правило «пятилеток»: по нему НПФ или ВЭБ получили право оставить заработанные инвестиционные доходы у себя, отдав «досрочнику» только «тело»: полученные от работодателя взносы плюс доходы предшествующего периода.

Однако «молчунов», ежегодно забирающих у ВЭБа миллиарды рублей своих накоплений, этот фактор, похоже, не смущает. По данным ВЭБа, только по итогам кампании 2016 года «молчуны» перевели в НПФ около 255 млрд рублей, потеряв на этом 27 млрд за досрочный перевод. В этом году история с потерей инвестдохода может повториться. По оценкам того же ВЭБа, потери «молчунов» в результате досрочного перехода в 2016—2017 годах могут составить 20% накоплений. В прошлом году заявления о переводе пенсии в НПФ написали 3,3 млн человек (в 2016 году забравших у государства пенсию было 4,7 млн человек). Получается, что, забирая деньги сейчас, будущие пенсионеры просто дарят свои кровные государству, а весь профит получают агенты НПФ и ПФР. Логика подсказывает, что, возможно, лучше подождать пару лет, а заодно и посмотреть, какую доходность покажет государственная УК.

Судя по результатам последних лет, ВЭБ показывает весьма неплохие результаты. В 2015 году его доходность по расширенному портфелю была около 13,15%, в 2016-м — 10,53%, в прошлом году государственные управляющие заработали 8,59%. Если посмотреть на доходность НПФ (данные с сайта ЦБ), то такой результат в 2015 году показали 19 фондов, в 2016-м «обыграть» государство удалось 17 фондам. Итогов прошлого года пока нет, однако несколько фондов уже отчитались об убытках за январь — сентябрь. И скорее всего, история с активами банков, которые сейчас находятся в стадии санации, еще долго будет сказываться на результатах фондов, вкладывавших деньги в их бумаги.

Источник: АНПФ

В последнее время доходность негосударственного сектора постоянно (за исключением 2014-го) отстает от результатов государственной УК. Об этом говорят расчеты, сделанные аналитиками Ассоциации негосударственных пенсионных фондов (АНПФ). «В последние годы финансовый рынок по понятным причинам лихорадит, из-за чего в условиях снижающейся инфляции консервативные стратегии, которой, в частности, придерживается и ВЭБ, часто оказываются более эффективными. В портфелях ВЭБа в значительной части присутствуют депозиты и облигации, доходность которых привязана к инфляции», — поясняет руководитель аналитической службы АНПФ Евгений Биезбардис.

По словам аналитика, на доходности ВЭБа позитивно сказывается отток клиентов: дело в том, что по закону передать деньги «молчунов», выбравших НПФ или частные УК, государственные управляющие должны до 31 марта. Получается, что доходы, которые ВЭБ заработал в I квартале, после оттока клиентов становятся базисом для итогов всего года. Такая ситуация характерна для всех фондов-доноров, у которых наблюдается отток клиентов. Они показывают сравнительно более высокую доходность по итогам года», — указывает Биезбардис.

Вместе с тем, если посмотреть более долгосрочный период, пока накопленная доходность у большинства НПФ существенно превышает результаты государственной УК. В частности, накопленная доходность за 2009—2016 годы у НПФ Сбербанка, по расчетам АНПФ, составляет почти 100%, у его конкурента НПФ ВТБ — 86,5%. Накопленная доходность государственной УК за тот же период — 80,3% по расширенному и 52% по портфелю госбумаг.

Крупнейшие НПФ по накопленной доходности в 2009—2016 годах

Источник: АНПФ

Такая разница в доходности связана не только с тем, что частные управляющие более эффективно распоряжались деньгами будущих пенсионеров в условиях, когда рос фондовый рынок, но и тем, что многие игроки вышли на рынок обязательного пенсионного страхования только в 2009—2010 годах. «В итоге они не имели проблем, связанных с кризисом в 2008 году», — поясняет Евгений Биезбардис. По его словам, если фондовые индексы снова пойдут вверх, то НПФ с агрессивной стратегией получат преимущество и могут заработать больше, чем те, кто придерживается консервативной стратегии, привязанной к инфляции и депозитам.

Кризис доверия

Покажет или нет фондовый рынок рост в условиях санкций, колебаний нефтяных цен и роста доходностей американских облигаций, сейчас можно только гадать. Но пока, судя по доходности, которую демонстрирует государственная УК, выгоднее оставаться «молчуном». По крайней мере, в моем случае: результаты выбранного мной НПФ последние годы явно ниже, чем у ВЭБа.

Не радуют и последние новости. Если кто не в курсе, то рассказываю: в Госдуме во втором чтении приняли поправки к закону «О негосударственных пенсионных фондах», вводящие постоянное вознаграждение для НПФ — management fee. Оно составит 0,75% от активов, которыми владеет фонд. Разумеется, эти расходы управляющие переложат на клиентов. То есть нам с вами придется, помимо 15% от доходов, которые платятся сейчас, еще регулярно выплачивать комиссию за управление. Причем независимо от того, сколько заработает НПФ. Правда, как разъяснил ЦБ, если по результатам пятилетнего периода фонд получит убыток, часть вознаграждения придется вернуть.

С точки зрения всей этой логики непонятно, почему же каждый год миллионы россиян, невзирая на риск потерять инвестиционный доход, переводят свои пенсионные накопления из ВЭБа в частные УК и НПФ? Какими такими «плюшками» фонды заманивают к себе граждан? Участники рынка кивают в сторону агентов, которые чуть ли не обманом принуждают граждан выводить свои деньги из государственной УК. Наверняка при посещении офиса крупного банка многие сталкивались с улыбчивыми операционистами, хвастающими доходностью аффилированного НПФ? Однако, как считает глава Национальной ассоциации пенсионных фондов Константин Угрюмов, главная причина заключается в тотальном недоверии граждан к государственной пенсионной системе. «Доверие населения к государственной пенсионной системе продолжает снижаться. Причина в продолжающемся моратории на формирование пенсионных накоплений. «Молчуны» опасаются, что в результате продолжающейся реформы государство отберет у них и те накопления, которые они сформировали до 2014 года. И пытаются сохранить их, переведя в НПФ», — комментирует он.

В НПФ «Будущее» говорят, что, возможно, написавшие заявления о переходе люди либо не информированы о том, что их средства, находясь в ПФР, также работают через ВЭБ, либо рассчитывают получить в долгосрочной перспективе более высокую доходность. «Также переходы, возможно, могут быть связаны с негативным информационным фоном вокруг решения о продлении моратория на «заморозку» накопительной части пенсии», — говорит представитель фонда.

«Государство само частенько подыгрывает НПФ, когда чуть ли не каждый год меняет правила игры. Чего стоило только обсуждение ИПК», — отмечает топ-менеджер крупного фонда. Он напоминает, что концепция индивидуального пенсионного капитала была озвучена Минфином и ЦБ осенью 2016 года и, в частности, предполагала, что накопления «молчунов» могут быть трансформированы в баллы ПФР. «В результате мы получили новый приток клиентов», — радуется финансист.

«Вопрос в доверии: если человек больше доверяет государству и уверен, что в какой-то момент оно не изымет его накопления из ВЭБа, ему лучше оставаться «молчуном», — считает Угрюмов. Представители фондов советуют не спешить менять управляющего, ведь в условиях падающих ставок, даже если выбранный вами НПФ показывает доходность на 1—2 пункта больше, чем ваш, не факт, что он сможет компенсировать потерянный инвестиционный доход. Кроме того, эксперты советуют не уходить из ВЭБа в НПФ той категории граждан, кто через год-два планирует обращаться в Пенсионный фонд за назначением пенсии по старости. В этом случае они, скорее всего, потеряют.

Альберт КОШКАРОВ, Banki.ru