«Зря наши банкиры уверены, что легко смогут возместить потери за счет азиатских инвесторов»

Директор департамента международного бизнеса Уральского Банка Реконструкции и Развития (УБРиР) Сергей СИСОШВИЛИ в интервью Банки.ру рассказал, что происходит с направлением международного бизнеса в российских коммерческих банках в условиях кризиса и санкций, а также когда может начаться оживление этого рынка.

– В каком состоянии сегодня международный бизнес у российских коммерческих банков? Он вообще жив?

– Жив, но ситуация тяжелая. Проблема международного фондирования сейчас очень болезненна для российских банков. Наглядный пример – деятельность департамента международного бизнеса в УБРиР, который занимается так называемой пассивной частью баланса, привлечением денег и для клиентов, и для банков. До марта 2014 года у нас активно развивалось торговое и структурное финансирование. Так, по итогам 2012 года общая сумма финансирования внешнеторговых контрактов нашим банком приблизилась к 200 миллионам долларов, а по итогам 2013-го и первой половины 2014 года речь шла уже о 600 миллионах долларов.

Дела шли в гору, потому что были капитальные рынки. Но, к сожалению, политика стала превалировать над здравым смыслом. Что мы видим сейчас? Представители западных банков, наши партнеры, «дуют на воду», опасаясь введения санкционных действий в отношении любого российского банка, даже если для этого нет никаких предпосылок. Масла в огонь порой подливают и международные рейтинговые агентства, которые не всегда объективно оценивают финансовое состояние банков. Я ни в коем случае не обвиняю ни тех ни других: и агентства, и западные банки всегда оценивают риски, следят за рыночными и политическими трендами. И все же их выводы часто носят субъективный характер.

– УБРиР на текущий момент участвует в международных сделках, сделках торгового финансирования?

– Конечно. Но все сделки, даже не связанные с санкционным списком товаров, а именно: по товарам массового потребления, сельхозоборудованию, пищевому оборудованию, продукции легкой промышленности, проходят гораздо медленнее. Если раньше на реализацию сделки требовалось несколько дней, то сейчас несколько недель. Дело в том, что идет углубленное, скрупулезное изучение товара, конечного покупателя, самого банка. Хотя желание у западных банков работать с российскими партнерами все же есть – никому не хочется прерывать сложившиеся отношения.

Действующие сейчас ограничения в финансировании не распространяются на документарные операции. Мы по-прежнему в сотрудничестве с западными банками предоставляем аккредитивы и гарантии, лимиты торгового финансирования остались практически на прежнем уровне. Но объемы таких сделок, естественно, ниже, чем раньше.

Что касается капитальных рынков, как вы знаете, они закрыты для всех российских банков. Поэтому сегодня многие изучают возможность выпуска бондов, номинированных в юанях, ориентируясь на азиатских инвесторов. Мы тоже об этом думаем.

– То есть Азия, по вашему мнению, может в какой-то степени заменить для УБРиР западных партнеров?

– Уточню: в нашем случае речь идет не о замене партнеров, а скорее о диверсификации ресурсного портфеля. Быстро ли удастся закрепиться на этом рынке? Сомневаюсь. Восток – дело тонкое, это нужно иметь в виду. В любом случае выход на новый рынок – процесс не быстрый.

Поэтому, я считаю, зря наши банкиры уверены, что легко смогут возместить потери за счет азиатских и арабских инвесторов. Диверсифицировать портфель заимствований на международном рынке капиталов нужно было изначально: нельзя быть зависимым от одного источника ресурсов.

– Интерес российских банков к Китаю очевиден: все больше участников рынка предлагают открыть расчетные счета в юанях...

– Банки во многих ситуациях – индикатор спроса. Для российских предпринимателей логично проводить сделки в валюте той страны, с которой он сотрудничает. С китайскими партнерами, разумеется, выгоднее расплачиваться в юанях – это позволяет существенно экономить на трансакционных издержках, снизить риски, связанные с колебаниями валютного курса. Есть еще один нюанс: правительство Китая поощряет сделки в юанях. Китайским поставщикам выгоднее осуществлять сделки в национальной валюте, и, соответственно, с ними можно договориться о более интересных условиях сотрудничества. Мы сегодня видим, что наши клиенты начинают использовать такой вариант расчетов. Хотя, конечно, массового перехода на новую систему пока нет. Но рано или поздно бизнес придет на этот рынок – ведь плюсы очевидны.

– Как вы оцениваете перспективы работы с турецкими банками?

– Турецкие банки очень сильные, с их представителями мы периодически общаемся. Но в силу особенностей турецкого налогового законодательства они работали с Россией, как правило, через свои европейские «дочки». Поэтому сейчас они вместе с европейскими кредитными учреждениями в одном правовом поле. И вряд ли в ближайшее время стоит ждать каких-либо изменений.

– Как поменялась стратегия УБРиР по международному бизнесу?

– До марта – апреля 2014 года мы активно кредитовали клиентов, которые занимались импортом-экспортом, привлекались на капитальных рынках, у нас было несколько выпусков коммерческих бумаг. Кстати, очень интересный продукт, так как он соответствует нашей дюрации активов. В 2013 году УБРиР выпустил еврокоммерческих бумаг более чем на 100 миллионов долларов. Мы также привлекли субординированный кредит, совершили много двусторонних сделок с западными банками.

В начале 2014 года капитальные рынки начали резко падать. Соответственно, фондирование банка на международной арене приостановилось. С другой стороны, клиенты также резко сократили торговлю и экспортно-импортные операции. Если ранее у банков, в том числе у нашего, 15–20% пассивов приходилось на международные пассивы, то сейчас – менее 10%. Остальное – это средства ЦБ, депозиты. Поэтому, разумеется, поменялась и стратегия: теперь мы жестче и консервативнее оцениваем риски клиентов и делаем акцент на поиске новых источников фондирования на зарубежных рынках капитала.

– Есть ли понимание, когда международные сделки возобновятся в докризисном объеме?

– Прогнозы в нынешней ситуации – неблагодарное занятие. Все меняется слишком стремительно. Ведь многое замешано на геополитике, а она непредсказуема. Моя позиция: в такой ситуации не нужно понимать, в какую сторону развернется «машина», главное – понимать, как правильно среагировать.

– Многие банки в текущих условиях делают ставку на комиссионные доходы. УБРиР также увеличивает долю комиссионных доходов?

– Конечно. Комиссионные доходы – сейчас самые привлекательные в общей структуре доходов, так как не влияют на формирование резервов. А комиссия в нынешних условиях формируется в основном за счет развития сервисов, продажи услуг, не связанных с выдачей кредитов. Поэтому сейчас все акценты в работе УБРиР смещены на повышение качества обслуживания, качества сервисов, прежде всего дистанционных.

– Банк по-прежнему не нуждается в докапитализации? Если все-таки нуждается, то в какой сумме?

– В настоящее время уровень капитализации УБРиР вполне комфортный. Даже после отмены послаблений ЦБ, которые были введены в декабре 2014 года и предполагают пересчет валютных активов по курсу на 1 октября 2014 года, банк планирует норматив достаточности капитала на уровне не менее 11%, что дает очень хороший запас прочности.

Беседовала Анна БРЫТКОВА, Banki.ru