ЦБ выбирает лекарство для банковской системы

К 3 июня 2015 года Центробанк определится с моделью финансового оздоровления банков и официально объявит о решении на встрече с банкирами в Санкт-Петербурге, рассказал «Известиям» источник, близкий к ЦБ. Регулятор должен сделать окончательный выбор в пользу так называемой дружественной санации или банка-мегасанатора, в который будут сливать плохие долги. Ключевая разница в том, что «дружественная санация» предполагает выделение ЦБ частным банкам кредитов, а вливания госсредств в банк плохих долгов возвратными не будут.

Обе обсуждаемые модели — это формально механизмы предсанации банков, которые позволят избежать применения механизма классической санации (комплекс мер по финансовому оздоровлению банка для предотвращения его банкротства). При санации ЦБ вместе с Агентством по страхованию вкладов (АСВ) обычно ищут инвестора для проблемного банка, либо санация проводится силами АСВ. Санируют обычно банки, которые власти считают системно важными. Сейчас на санации находится 17 банков (включая банк «Российский капитал», который начали лечить еще в 2009 году; возвращено лишь 14,5 млрд из 36,6 млрд рублей) — на их оздоровление потрачено свыше 645 млрд рублей, из этой суммы возвращено государству, по данным на март 2015 года, лишь 49 млрд, то есть в 13 раз меньше. Общий объем потраченных на санацию средств куда больше.

— С 3 по 5 июня пройдут встречи руководителей ЦБ с топ-менеджерами российских банков в Санкт-Петербурге, где регулятор официально объявит, на каком варианте предсанации он остановился и почему, — сказал источник, близкий к Банку России.

При «дружественной санации» проблемный банк и тот, который намерен ему помочь и в дальнейшем консолидировать, обращаются в ЦБ. Регулятор — если сочтет это целесообразным — предоставляет банку-врачевателю возвратный кредит на рыночных условиях: по ставкам 12–16% годовых, это будут короткие кредиты — на срок до шести месяцев (при обычной санации это длинные кредиты по льготным ставкам 0,5-6%). Новым механизмом смогут воспользоваться и крупные, и небольшие игроки. Предполагается, что попутно активизируются процессы слияния и поглощения в банковском секторе. ЦБ ведет курс на консолидацию банковского сектора не меньше 5 лет, в частности, постепенно повышая требования к капиталу банков (с 2015 года это 300 млн рублей, до того действовала планка в 180 млн) и все чаще отзывая лицензии. 15 марта зампред ЦБ Михаил Сухов заявил, что Банк России ожидает в текущем году продолжения процесса консолидации банков.

Организация, уже окрещенная как банк-мегасанатор (хотя это название не устраивает АСВ по филологическим причинам), может быть создан на базе дочернего банка АСВ — «Российский капитал»; правительство включило его в список из восьми банков, имеющих антикризисную возможность пополнить капитал первого уровня через облигации федерального займа. В банк-мегасанатор будут передаваться активы тех банков, которых никто никто не взял на санацию, и основная его задача — выполнение обязательств перед клиентами банка, взятого в работу.

— Гражданам тоже будут возвращаться вклады, компаниям — средства со счетов (в полном объеме с учетом дохода), — рассказывает близкий к ЦБ источник. — Мегасанатор также будет проводить работу над возвратом выданных банком розничных и корпоративных кредитов. При этом у клиентов будет возможность только гасить долги, брать новые кредиты (например, в рамках лимита по кредитной карте) они не смогут. В капитал мегасанатора на первом этапе нужно будет влить 50–100 млрд рублей госсредств (сейчас капитал «Российского капитала» — 20,5 млрд), далее — дополнительные деньги при поступлении ему в работу каждого нового проблемного банка. На каждый банк, который берет под крыло мегасанатор, нужны будут средства, составляющие как минимум десятую часть от капитала нового «пациента». Если мегасанатор берет в работу банк с капиталом в 30 млрд рублей, государство должно будет предоставить мегасанатору 3 млрд рублей. Мегасанатор потребует бесконечных и безвозмездных вливаний так или иначе государственных денег и в какой-то степени ограничит конкуренцию на рынке проблемных банковских активов.

В ЦБ воздержались от официальных комментариев по теме; банкиры не хотят монополизации рынка проблемных активов. Председатель Национального совета финансового рынка Андрей Емелин отмечает, что мегасанатору придется заниматься в том числе реализацией проблемных непрофильных активов банков, которые поступят к нему в работу (например, недвижимости, земельных участков), что приведет к еще большему увеличению госзатрат на этот механизм предсанации.

— А поскольку финансовое оздоровление неустойчивых игроков в этом случае будет проходить под тотальным контролем ЦБ, регулятору придется чуть ли не ежедневно мониторить ситуацию вокруг мегасанатора, — добавляет Емелин. — Участники рынка могут дать взвешенную и объективную оценку целесообразности финансового оздоровления того или иного банка, в РФ уже сформировался круг банков-санаторов (Бинбанк, МДМ Банк, СМП Банк). С учетом этих факторов вариант «дружественной санации» является оптимальным.

Главный аналитик Бинбанка Наталия Шилова заметила, что при «дружественной санации» риски и денежные вливания распределяются между государством и частными банками, а создание государственного мегасанатора вряд ли целесообразно, особенно при наличии системы страхования вкладов.

Начальник аналитического управления банка БКФ Максим Осадчий говорит, что АСВ уже и так выполняет роль мегасанатора, например, в тех случаях, когда никто больше не хочет взяться за санацию того или иного банка (так было с банком «Российский капитал»), поэтому плодить сущности необязательно.

— Конечно, и у дружественной краткосрочной и на первый взгляд выгодной государству санации есть свои недостатки, — отмечает Осадчий. — Например, банк-санатор может регулярно «тянуть» от государства дополнительные деньги на санацию. Но АСВ как госструктура не может быть эффективным собственником.

О подводных камнях обеих моделей предсанации говорит и аналитик рейтингового агентства «Рус-Рейтинг» Евгений Славнов.

— Механизм дружественной санации вызывает вопросы прежде всего в части фондирования, предлагаемого банку-санатору, — рассуждает Славнов. — Принцип возвратности средств является справедливым, однако короткие сроки кредитов (до шести месяцев) и высокие ставки значительно ограничат круг потенциальных банков-санаторов — именно возможность получения долгосрочного дешевого финансирования являлась одной из основных причин, по которой банки хотели участвовать в оздоровлении проблемных игроков. Что касается вожделенной консолидации отрасли, то это будут единичные случаи и, вероятно, они не изменят ландшафт рынка. А создание мегасанатора кроме очевидных рисков значительных затрат государства несет в себе еще одну серьезную угрозу для стабильности банковской системы, о которой почему-то мало кто вспоминает — речь идет об идее безусловного возврата средств компаниям, которая подразумевается данным механизмом. Ведь здоровые банки постараются не связываться с банками, которые имеют крупные обязательства перед юрлицами — а гарантия возврата средств компаний мегасанатором может привести к тому, что компании при размещении своих средств будут смотреть фактически только на предлагаемую доходность, а не на устойчивость банка. Так поступают граждане и ИП, зная про страховку на 1,4 млн рублей. В результате слабые и проблемные банки получат возможность собрать с рынка ликвидность, что позволит отсрочить их кончину, но не улучшит их финансовое положение, приведет к еще большим госзатратам: властям придется возмещать депозиты компаний.

Анастасия АЛЕКСЕЕВСКИХ