Проблемы, возникшие на американском рынке ипотеки, являются, по мнению известного американского экономиста Джейл Д. Фослер, лишь началом затяжного кризиса финансовых рынков. Главный экономист самого авторитетного в мире аналитического центра Conference Board прогнозирует, что в ближайшие годы предстоит постепенное свертывание всего финансового сектора в целом.
Многие финансовые продукты продавались слишком дорого: в течение предстоящих лет финансовый сектор будет постоянно сокращаться. Ипотечный кризис США является примером для школьного учебника, наглядно демонстрирующим, что без риска прибыль достигнута никогда быть не может. В последние годы на финансовом рынке появились продукты, отвечающие его запросам в плане ликвидности, дохода в виде процентов и сроков действия. Все виды активов могут быть монетизированны. И сегодня, и в будущем владельцы активов все с большей придирчивостью изучают и будут изучать их составные части. Наибольшие потери ввиду этой тенденции могут понести сами финансово-кредитные институты.
Если на секунду отвлечься от недавнего кризиса, становится очевидным, что для финансового сектора характерно развитие очевидных признаков пузыря. И хотя некоторые наблюдатели видят причины этого пузыря в низкой процентной ставке, полной ясности это не дает. Финансовые институты пережили свою технологическую революцию, которая дала им возможность с невиданной доселе скоростью изобретать и предлагать на рынке новые продукты. Мнимая возможность получения дохода без риска возбудила аппетит на эти продукты, в то время как прибыльность на традиционных рынках оставалась неудовлетворительной.
К сожалению, количество таких продуктов увеличилось как раз в тот момент, когда рынки были в высшей степени ликвидными. По всему миру резко возрос объем использования средств центробанков. Одновременно в результате сильного экономического роста в развивающихся странах и реструктуризации мультинациональных корпораций высвободились крупные наличные капиталы. Эта свободная ликвидность громко требовала возможностей для инвестирования, а ее чистый объем внушал уверенность в том, что существующие риски являются минимальными. Каждому экономическому циклу постоянно сопутствует и цикл ликвидности. На раннем этапе каждого цикла частные домохозяйства и компании анализируют свои доходы и расходы заново и наличный капитал возрастает. В дальнейшем они берут на себя краткосрочные и долгосрочные обязательства и кассовые резервы сокращаются. В завершающей фазе каждого цикла доходы уменьшаются, а вот объемы обязательств нет. В итоге и потребители, и компании в результате нежелания сокращать свои расходы попадают в зависимость от финансовых рынков. Кредитные кризисы всегда случаются именно на этом этапе, а он сейчас как раз и начался.
Бум финансовых инноваций развивался на первом ликвидном этапе глобальной экспансии. Аппетит на базовые финансовые активы был сильным, а страх потерпеть убытки очень слабым. Исходя из характеристик новых продуктов верилось, что риски рассеяны более широко и более эффективно распределены по рынку. В теории это звучало таким образом, что, поскольку основные активы разделены, ни на одного из инвесторов не ложится слишком большая доля риска, ну а если
Общий риск на рынке равен сумме рисков по отдельным ценным бумагам. Так, в случае с нынешним ипотечным кризисом общий риск вырос на рынке вследствие того, что доля высокорискованных ипотечных кредитов возросла менее чем с 5% до нынешних примерно 13% от общего рынка. Доля необслуженных кредитов составляет здесь 10—15%, тогда как при нормальной ипотеке она равняется 2—3%. Ненадежные заемщики вряд ли разоряются сейчас чаще, чем прежде, однако они заняли значительную часть рынка и доля неплатежеспособных достигла верхнего предела. Квота выросла, а с ней и вероятность нарваться на необеспеченную ипотеку стала в три раза больше вне зависимости от того, как эти риски распределены по рынку.
Усилия профессиональных инвесторов рекапитализировать фонды, потерпевшие в результате кризиса subprime убытки, показывают: уровень готовности терять деньги (или клиентов целого класса активов) был сильно переоценен. Оценка обеспеченных активами облигаций, содержавших высокорискованные ипотечные кредиты, была завышена, и рынки это положение исправили.
Беспокоит то, что это только начало еще более длительного процесса приспособления к изменившимся условиям рынка. Федеральная резервная система США (ФРС), снизившая учетную ставку, попыталась это беспокойство несколько приглушить, однако на рынке до сих пор остаются сотни миллиардов этих экспериментальных продуктов. Их стоимость и колебания еще не изучены в рамках цикла. Несмотря на снижение ФРС учетной ставки, большинство банков стали ограничивать кредитование.
Под угрозой и другие финансовые инструменты. Переоценка свидетельствует, что инвесторы оплатили завышенную цену. Коснуться это может и рынков акций, и сырьевых рынков. Они намного превысили ту стоимость, которая могла бы быть подтверждена объективными оценками. В последующие годы рынкам предстоит пережить снижение стоимости всевозможных активов, а не только subprime ипотеки. Многие компании, возможности которых принимать капитал зависят от их балансов, будут, по всей вероятности, разочарованы. Однако наибольшие испытания выпадут на долю самих финансовых институтов. Они имели высокую доходность за счет стремительного роста числа новых продуктов, многие из которых начнут теперь сами себя уничтожать. В результате финансовый сектор в ближайшие годы уменьшится. Ну а потянет ли этот процесс за собой и всю остальную экономику, определенно сказать затруднительно.
Джейл Д. ФОСЛЕР (перевод Александра ПОЛОЦКОГО)
