Минэкономразвития снова не может договориться с Минфином по поводу бюджета, а накал страстей увеличивает резкая критика президента. Несмотря на то что прогноз Минэка на 2013—2015 годы был принят правительством и на основе его параметров сверстали бюджет, у Минфина остается к нему множество вопросов.
Замминистра финансов Алексей Моисеев написал записку для правительства, в которой усомнился в прогнозе Минэка, записка попала в прессу — ее содержание стало известно газете «Ведомости». В числе прочего у Моисеева вызывает сомнения тезис Министерства экономразвития о том, что население направит растущие расходы на покупку товаров отечественного производства (рост импорта, по версии МЭР, замедлится до 8% в 2012—1015 годах с 31% в 2010—2011 годах) — Минфин считает ровно наоборот. Кроме того, автор записки не верит в прекращение оттока капитала со следующего года и считает, что рубль ослабнет сильнее, чем прогнозирует Минэк: сокращение счета текущих операций будет компенсировано не притоком капитала, а традиционной для России девальвацией рубля.
Slon спросил Алексея Моисеева, что вызывает беспокойство министерства, где содержатся неучтенные риски и почему лучше готовиться к худшему, а не рассчитывать на оптимистичный сценарий. Вот что он ответил:
«На сегодняшний день экономическая ситуация в мире крайне неустойчивая. И в этом мы видим целый ряд рисков. Принимается целый ряд мер, чтобы избежать повторения кризиса 2008 года, но быть до конца уверенными в их успешности мы не можем. К таким рискам, например, относится ситуация в еврозоне, которая продолжает нас беспокоить. Есть целый ряд мероприятий, которые сейчас применяются. Это и программа ОМТ Европейского центрального банка, и программа ЕСМ, которая сейчас утверждается, и т. д. Вроде как меры принимаются, но они принимались и в 2008 году. Просто в какой-то момент ситуация неожиданно выходит
Еще один факт. Мы все видели данные о том, что в Китае темп роста экономики снизился до уровня 7,5%. Об этом китайское руководство предупреждало еще в феврале. Им тогда никто не поверил, но, похоже, они знали, о чем говорили. Я уже не говорю про геополитическую напряженность. Это мы каждый день видим по телевизору и в заголовках новостей.
Мы видим, насколько волатильна цена на нефть, мы видим, что ситуация развивается достаточно непредсказуемо, и поэтому, когда меня спрашивают, верю ли я в повторение сценария 2008 года, я говорю «нет». Вероятность повторения ничтожно мала. Но при этом полностью исключать эту возможность я тоже не могу. В этой связи точка зрения ответственного политика была бы следующей: мы исходим из того, что все есть и будет хорошо, но на всякий случай должны быть готовы к тому, что все может резко ухудшиться. Я не выступаю за излишний консерватизм в планировании и не предлагаю начинать готовить запас на случай ядерной зимы, но я считаю, что стоит учитывать сегодняшние тренды и понимать, что вряд ли они в ближайшем будущем смогут кардинально улучшиться.
На сегодняшний день ситуация не плохая и не хорошая. Она пребывает в своего рода замороженном состоянии. Но мы строим некий универсальный сценарий и наши прогнозы исходя из того, что ситуация улучшится. На мой взгляд, это довольно опасно.
Что касается таких показателей, как отток капитала, рост инвестиций — ситуация может улучшиться, может начаться приток иностранных инвестиций и возврат российских денег, а может и нет. Сейчас сложно сказать, увидим ли мы кардинальные улучшения. Но думаю, что этот вопрос стоит отнести к группе риска, поскольку вероятность, что в ближайшие годы мы не увидим сильных улучшений, есть. Те меры, которые сейчас принимаются для улучшения инвестиционного климата, которые прописаны указом президента от 7 мая, дадут свой эффект, но вряд ли он будет будет ощутим в совсем краткосрочной перспективе. Как мы видим по предыдущим реформам, которые были реализованы в начале 2000-х, серьезный эффект проявляется через 2—3 года. Если все у нас будет получаться так, как написано в указе президента, то через несколько лет мы действительно увидим улучшение, но планировать его так резко и намного раньше, мне кажется, немного опасно».
Slon также спросил коллег Алексея Моисеева по предыдущему месту работы — экономистов и аналитиков, — с кем они согласны: с выводами Моисеева или прогнозом Минэкономразвития.
Николай Кащеев, начальник аналитического отдела казначейства Сбербанка:
«Я почти всегда согласен с Алексеем Моисеевым. Прогнозировать всегда лучше хуже, это общий принцип. В целом, я рад, что Алексей таким образом относится к этим прогнозам, и всячески его поддерживаю.
У нас есть две больших проблемы, которые лучше учитывать уже сейчас, несмотря на краткосрочный прогноз. Первая — это совершенная неясность с циклом на рынке сырья, который, скорее всего, уже прошел свой пик. Вторая проблема — это наша демография. Есть, конечно, еще и третья проблема, которая уже настолько банальна, что ее можно и не упоминать — это мировая экономическая ситуация, которая все грядущие три года может оставаться весьма непростой. Поэтому я считаю, что лучше подстраховаться заранее».
Игорь Николаев, глава департамента стратегического анализа ФБК:
«На самом деле разногласия между Минфином и Минэкономразвития начались не с обсуждения бюджета на этот год. Еще несколько лет назад Минфин, совершенно не удовлетворенный макроэкономическими прогнозами Минэкономразвития, создал специальный департамент, который бы сам занимался этими прогнозами. Почему это важно для Минфина? Потому что совершенно очевидно: то, сколько доходов может быть в бюджете, критичным образом зависит от того, что будет с экономикой и каким будет экономический рост. Поэтому, на мой взгляд, Минфин по праву щепетильно относится к достоверности макроэкономических прогнозов.
Что касается претензий по прогнозу на 2013—2015 годы, то я разделяю неудовлетворенность Минфина по ряду положений. К примеру, не очень понятно, почему будет продолжаться инвестиционный рост. Минфин видит, что прибыли компаний сокращаются, а это значит, что возможностей для того, чтобы они инвестировали в расширение производства, становится меньше. Возможности государства инвестировать в экономику тоже уменьшились, поскольку власти должны в первую очередь выполнять обещания социального характера. Поэтому Минфин ставит правильный вопрос и справедливо просит обосновать, откуда у нас возьмется такой инвестиционный всплеск. Есть и ряд других претензий, таких как сокращение доли импорта потребительских расходов и так далее. Не то чтобы мне нравился Минфин, но я считаю, что их замечания содержательные и обоснованные. Минэкономразвитию стоит обратить больше внимания на обоснование тех положений, с которыми они выходят».
Сергей Алексашенко, директор по макроэкономическим исследованиям Высшей школы экономики:
«Во-первых, правительство одобрило прогноз Минэкономразвития и положило его в основу бюджета. Поэтому с бюрократической точки зрения вопросов и спора нет. Во-вторых, сегодня прогноз, в отличие от советского времени — это не обязательный к исполнению план, а некие сценарные условия, которые необходимы, в том числе, и для расчета бюджета. Насколько я знаю, работа над прогнозом идет в оперативном режиме с весны каждого года, и Минфин вместе с Минэкономразвития последовательно идут и договариваются о тех позициях, которые будут закладываться в прогноз. Мне кажется, что просто Алексей Моисеев достаточно новый замминистра и еще не окончательно встроился в бюрократическую процедуру, не окончательно расстался со своим прошлым аналитика инвестбанка. Поэтому, как мне кажется, в большей степени проблема именно в этом, нежели в содержательных вопросах».
Екатерина СМИРНОВА
