Рынок M&A в банковском секторе ждет лучших времен. Глобальный экономический кризис, введение жестких требований Базельского комитета к качеству и достаточности капитала заставляют банки затянуть пояса, и они сосредоточились на привлечении средств и укреплении собственной капитальной базы.
Да, были сделки в наше время
Последний докризисный пик M&A-активности пришелся на 2007 год. Во времена кредитного бума корпорации активно использовали дешевые заемные средства для поглощения конкурентов, и банки не были исключением. Одной из крупнейших сделок того времени стало мегапоглощение голландского банка ABN Amro консорциумом банков во главе с британским Royal Bank of Scotland (RBS). В консорциум входили также испанский Santander и бельгийско-голландский банк Fortis. В октябре 2007 года после многомесячной борьбы за ABN Amro между британским банком Barclays и RBS последний одержал победу, щедро предложив за ABN Amro €70 млрд. Уже тогда аналитики называли эту сделку очень дорогой: ABN Amro был оценен сразу в 2,8 капитала. Но меньше чем через год грянул финансовый кризис. В результате RBS, еще не закончивший интеграцию ABN Amro, столкнулся с финансовыми проблемами при рефинансировании своих долговых обязательств и был вынужден обратиться за помощью к британскому правительству. После этого сам RBS был частично национализирован, а ABN Amro распродан по частям. Голландские операции банка были взяты под контроль правительством страны.
Кризис 2008 года вызвал волну экстренных поглощений утопающих банков по всему миру. Их можно условно разделить на два вида. Первый — поглощение проблемных банков госструктурами, по сути частичная или полная национализация. Например, в США такая участь постигла финансовую корпорацию AIG, в Великобритании частично был национализирован RBS, в Голландии — ABN Amro, в Бельгии — Fortis и т. д. Второй — поглощение проблемных банков частными банками, которым удалось избежать крупных потерь (пример — экстренное поглощение корпорацией Bank of America инвестбанка Merrill Lynch в сентябре 2008 года за $50 млрд).
В 2010—2011 годах, когда мировая экономика стала постепенно преодолевать последствия финансового кризиса, рынок немного оживился. В 2010 году канадский Bank of Montreal за $4,3 млрд купил американский банк Marshall & Ilsley Corp. В 2011 году крупный американский банк Capital One Financial не пожалел $9 млрд на американское подразделение голландской банковской группы ING — ING Direct, занимающееся онлайн-банкингом, а испанский Banco Popular за €1,3 млрд приобрел своего конкурента Banco Pastor. Кризис оказал заметное негативное влияние на оценку финансовых активов — так, сделка с ING Direct прошла с коэффициентом 1 к капиталу.
Однако, несмотря на скидки, всплеск был недолгим — уже в 2011 году еврозона стала ощущать на себе долговой кризис, начавшийся с Греции. В 2012 году в сегменте банковских M&A обозначилась устойчивая отрицательная динамика, продолжающаяся до сих пор.
Остатки былой роскоши
По данным Ernst&Young, в 2012 году количество банковских сделок во всем мире уменьшилось на 19,4% — до 633. Сократился и средний объем сделки. Если в 2011 году он составлял $412 млн, то в 2012-м — уже $369 млн. Большинство сделок на европейском рынке совершалось не от хорошей жизни. Под натиском долгового кризиса банки и корпорации вынуждены были избавляться от проблемных или непрофильных активов. Покупателями проблемных в основном были госструктуры. Так, крупнейшей сделкой в Европе в 2012 году стала покупка испанским Государственным фондом по реструктуризации банков (FROB) 100% группы Bankia — третьего по величине банка страны, который сильнее других пострадал от экономического кризиса в Испании. Цена вопроса — $23,7 млрд. В тop-10 крупнейших M&A также вошли покупка правительством Кипра контрольного пакета Cyprus Popular Bank за $2,2 млрд и покупка итальянским госбанком Cassa Depositi & Prestiti государственной финансово-кредитной компании Casa за $4,7 млрд.
Правительство Бельгии подошло к вопросу вынужденных покупок с осторожностью и национализировало только бельгийскую часть франко-бельгийского банка Dexia, выплатив инвесторам €4 млрд, а все остальные подразделения распродало. Канадский RBC приобрел его инвестподразделение, Сбербанк — турецкий Deniz Bank, а французские подразделения Dexia за €750 млн достались французским банкам CDC и Banque Postale.
По-настоящему же рыночных крупных сделок в Европе в 2012 году было немного. По сути, всего три: японская Sumitomo Mitsui Financial Group приобрела лизинговое подразделение RBS Group -RBS Aviation Capital за $7,3 млрд, польский Bank Zachodni купил ипотечный банк Kredyt Bank за $1,4 млрд, а испанский Caixa Bank поглотил своего конкурента Banca Civica за $1,3 млрд.
В этом году негативная тенденция продолжается. По данным Thomson Reuters, в первой половине года доля M&A финансового сектора в общем объеме слияний и поглощений составила всего 10%. За год объем банковских M&A сократился на 36%, больше чем во всех других отраслях. Объем сделок в финансовом секторе с начала года составил всего $158,8 млрд (для сравнения, показатели лидирующих отраслей — телекома и энергетики — $235,4 млрд и $220,5 млрд соответственно). В третьем квартале в тop-10 попало лишь одно слияние (на $13,7 млрд) в финансовом секторе, да и то участвовали здесь не банки, а кредитные подразделения французских государственных финансовых организаций
По прогнозам швейцарско-австрийского Института слияний, поглощений и альянсов (Institute of Mergers, Acquisitions and Alliances), в 2013 году количество слияний и поглощений в банковской отрасли будет на 11% меньше, чем в 2012-м, а общий объем таких сделок сократится на 62% (см. диаграмму).
Надежду оставляют на будущее
В настоящее время большая часть банков занята приведением своих балансов в соответствие с требованиями Базельского комитета (с 1 января 2014 года). В конце сентября европейское управление по контролю за банковской отраслью (EBA) сообщило, что 42 крупнейшим банкам Европы для выполнения нормативов «Базеля-III» необходимо привлечь еще €70 млрд. Поэтому не исключено, что некоторым кредитным организациям придется продавать часть непрофильных активов, что может привести к новым, вынужденным M&А.
Кстати, одной из таких сделок является недавнее соглашение с участием RBS. В конце сентября он заключил сделку по продаже за Ј600 млн ($960 млн) сети из 314 своих отделений консорциуму инвестфондов Corsair Capital и Centrebridge Partners, а также комитету по управлению активами англиканской церкви и инвестиционному фонду Ротшильдов RIT Capital Partners. Проданные отделения обслуживают около 1,7 млн клиентов, в них работает 4,5 тыс. человек. Кредитный портфель этой сети составляет Ј19,7 млрд. RBS решился на продажу, чтобы вернуть государству средства, полученные в качестве помощи во время финансового кризиса.
«Мы можем увидеть M&A-активность в Европе, где многие финансовые учреждения уже столкнулись с трудностями при укреплении своего капитала и баланса,— считает руководитель подразделения по исследованию рынка слияний и поглощений компании Deloitte Ричард Ллойд-Оуэн.— Мы ожидаем, что она может в том числе выражаться в продолжении реструктуризации и приведет к росту консолидации и распродажи непрофильных активов. Мы также можем увидеть, что некоторые европейские финансовые компании будут уходить из ряда стран, продавая там свои операции. Особенно это относится к развивающимся рынкам».
Зато в США, где экономика продолжает восстанавливаться после финансового кризиса, уже зафиксированы относительно крупные сделки M&A, направленные именно на развитие бизнеса, а не на реструктуризацию, как в Европе. Например, в июле в США произошли сразу два слияния, которые позволили наблюдателям заговорить о начале оживления в секторе банковских M&A. Сначала о слиянии на сумму почти $700 млн объявили два крупных чикагских банка MB Financial Inc (активы $9 млрд) и Cole Taylor Bank (активы $6 млрд). Спустя неделю о слиянии на сумму $2,3 млрд объявили ведущие калифорнийские банки — PacWest ($5,3 млрд) и Capital Source ($9,2 млрд). Последний был оценен с коэффициентом 1,6, что говорит о постепенном восстановлении стоимости банковских активов, хотя, конечно, до уровня 2007 года еще далеко.
Азиатско-Тихоокеанский регион традиционно является драйвером M&A-активности среди развивающихся стран. Однако на фоне разговоров об относительном замедлении роста экономики Китая эксперты отмечают, что M&A-активность китайских компаний будет по-прежнему больше сосредоточена на внутреннем рынке, а не на крупных международных поглощениях. Да и сами сделки в основном сводятся к покупке игроков второго эшелона. По мнению директора по коммуникациям по региону EMEA международной консалтинговой компании Towers Watson Пола Дин-Уильямса, «даже если со стороны Китая в ближайшее время не последует большого количества крупных трансграничных сделок, благодаря внутренней M&A-активности динамика сделок с участием китайских компаний будет совпадать со средней по миру динамикой».
А вот японские банки, напротив, все больше демонстрируют трансграничные аппетиты, поскольку экономика страны постепенно стабилизируется. В мае японский банк Sumitomo Mitsui купил контрольный пакет акций в ведущем индонезийском банке BTPN за $1,5 млрд, а в июле японская группа Mitsubishi UFJ договорилась о покупке за $5,6 млрд 75% крупного банка Таиланда Bank of Ayudhya. Таиландский банк был оценен японцами с коэффициентом 2 к акционерному капиталу, что подтверждает относительно стабильную ситуацию на банковском рынке региона.
Евгений ХВОСТИК
