Россия может подняться в рейтинге Всемирного банка Doing Business по итогам этого года еще на 15 ступенек, уверен ректор Российской экономической школы Симеон Дянков. Но дальнейший рост затруднителен — мешают низкая продолжительность жизни россиян и судебная система, слабо защищающая интересы бизнеса.
— Сегодня стартует Гайдаровский экономический форум. На какие результаты рассчитываете?
— Я в каком-то смысле ветеран этого форума, не первый год выступаю с докладами. В этом году, мне кажется, форум будет самым интересным.
Дело в том, что состояние мировой экономики ухудшилось, а в России экономический рост в прошлом году был намного ниже, чем предполагали в начале. Будут дискуссии, будут, надеюсь, предложены решения по выходу из кризиса…
— И как эти решения экспертного сообщества донести до властей?
— В этом году форум будет использовать новый формат: состоится встреча экономистов с премьером Дмитрием Медведевым и ключевыми министрами.
— Чем хуже ситуация в экономике, тем внимательнее власти слушают экономистов? Есть такая зависимость?
— Есть. И не только в России, но и в Евросоюзе, в США. Я это знаю, имея 15-летний опыт работы во Всемирном банке, в том числе в качестве главного экономиста по финансам и развитию частного сектора. Я думаю, что на Гайдаровском форуме во время непосредственной встречи с членами правительства можно будет намного быстрее и легче обговорить проблемы, стоящие перед экономикой, мировой и российской, и выработать «дорожную карту» по выходу из кризиса, обозначить роль государства.
— Кстати, о роли государства и кризисе. Вы сторонник бюджетной консолидации, жесткой экономии госрасходов? Или, как бывший глава ФРС Бен Бернанке, выступаете за стимулирование экономического роста и не против «разбрасывания» дешевых денег с вертолета?
— Я сторонник бюджетной консолидации, против наращивания бюджетного дефицита. На посту министра финансов Болгарии я был одним из самых осторожных, консервативных министров. И думаю, что эта модель применима и для маленьких стран, таких, как Болгария, и для таких крупных экономик, как Россия, которая еще не совсем капиталистическая, но уже не социалистическая.
— Вас считают автором, вдохновителем рейтинга Doing Business, который составляется Всемирным банком и позволяет оценить условия ведения бизнеса, его регулирование государством в 189 странах мира. Что послужило толчком для создания такого рейтинга?
— Многие страны пытались создавать «дорожные карты» для улучшения бизнес-среды, но не у всех получалось. Либо это были «дорожные карты», которые были не так уж и плохи, но не учитывали глобальный опыт. Всемирный банк, в котором я тогда работал, создал 20 механизмов, улучшающих бизнес-среду. Первая «карта» была разработана по просьбе властей Мексики. Потом мы работали с Колумбией и другими латиноамериканскими странами. Потом помогали азиатским странам.
— «Дорожные карты» годятся только для развивающихся стран?
— Вовсе нет. Швеция — богатая страна, но у них был высокий уровень безработицы, порядка 10%. У них все было очень зарегулировано в нескольких отраслях экономики, и молодежь не имела возможности устроиться на работу. Власти Швеции начали реализовывать соответствующую «дорожную карту» и добились успеха. В Словакии была проблема привлечения инвестиций в регионы. В Израиле хорошо развиты высокотехнологичные отрасли, но была и остается проблема развития реальных секторов экономики: пищевой отрасли, электротехнической, химической… Эти отрасли были низкорентабельными. В России, кстати, тоже существует аналогичная проблема.
— Какая из стран эффективнее всего реализовала набор «дорожных карт»?
— Сингапур.
— А кто отлынивал?
— Украина и Китай.
Китайские товарищи говорили: «Зачем нам ваша «карта»? У нас и без того отличный рост ВВП».
Мы им говорили, что этот рост от низкой базы и скоро он выдохнется. Так и получилось. Китай сейчас замедляется, и теперь Пекин взял «карты» в работу. Причем, кроме федеральных властей, «дорожные карты» начали реализовывать 20 провинций Китая.
А украинские власти аргументировали отказ тем, что у них и без того проблем хватает, в политике в первую очередь. Я много работал с Украиной, у них нет постоянства: берутся
— Вернемся в Россию. Агентство стратегических инициатив, наблюдательный совет которого возглавляет президент Путин, сейчас реализует полтора десятка «дорожных карт». Результат не очевиден. Какие из проблем, мешающих бизнесу развиваться, стоило бы решить в первую очередь? Чрезмерная зарегулированность?
— Да, есть проблема с регулятивной нагрузкой. Большая проблема. Но не самая важная, как я считаю, а всего лишь одна из пяти основных.
— Назовете их?
— В России нет системы подготовки управленческих кадров: менеджеров, юристов, экономистов.
— Не может быть! Сейчас все только и учатся на менеджеров и экономистов…
— Их много, но качество полученного образования низкое. Люди не обучены совместной работе. Этого
— А проблемы коррупции в России не существует?
— Конечно, существует, но она относится к либерализации регуляторной среды. А четвертая проблема — это здравоохранение.
— Как это связано с экономикой?
— Очень четко связано. Продолжительность жизни, например.
Еще 15—20 лет тому назад продолжительность жизни в странах Восточной Европы и в России была примерно на одном уровне. Сейчас разница между Россией и, например, Болгарией по продолжительности жизни — 13 лет. С Западной Европой я даже и не сравниваю.
Почти каждый год в Болгарии продолжительность жизни увеличивается на 10 месяцев. И Болгария — это только один пример. То же самое получилось в Чехии, то же самое получилось в Словакии, в Венгрии… В России, по данным Всемирного банка, в 2013 году продолжительность жизни была ниже, чем в 1989 году. И второй фактор, связывающий экономику и здравоохранение. Это больничные листы. В России работники болеют больше, чем в Восточной Европе, примерно в 2,5 раза. По данным за прошлый год, в странах Восточной Европы болеют и берут «больничный» в среднем около 7 дней в году, а в России — около 20-ти дней в среднем.
— И пятая проблема?
— Это отсутствие внятных и долгосрочных планов по поддержке бизнеса у самих бизнес-ассоциаций. Я так и не увидел ни одного осмысленного плана ни у Российского союза промышленников и предпринимателей, ни у «Деловой России»…Они говорят примерно так: наша задача — добиться роста экономики в 5%. Это не план. Это пожелание.
Или вот на Гайдаровском форуме будет сессия, посвященная экономике Татарстана. Дела в этой республике действительно идут неплохо, я бывал в Казани. Но где план развития, например, Красноярского края или любого другого региона? Где региональные и отраслевые планы?
— А почему в рейтинге Всемирного банка, посвященного России, учитывается только Москва?
— Потому что это самая большая агломерация. Кстати, в следующем году методология рейтинга будет меняться, в рейтинг войдут регионы, совместный вклад которых в ВВП страны составляет 65%. Новая методология позволит учесть состояние бизнеса не только в Москве, но и в Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде и т. д.
— В каком темпе Россия реализует «дорожные карты» по Doing Business? Темп низкий, средний?
— В прошлом году был очень хороший темп. Россия поднялась почти на 20 ступенек — с 111-ой позиции до 92-ой.
— Дальше сложнее же будет?
— Да. В этом году, я думаю, можно будет подняться, скажем, на 15 ступенек. Выше не даст качество судебной системы. Контракты и инвестиции слабо защищены сейчас, и без радикальной реформы судебной системы улучшение в рейтинге ВБ вряд ли возможно.
— Считается, что русские — ленивая нация.
— Я так не думаю. Российские студенты здесь, в Российской экономической школе, очень умные, очень много работают. Я преподаю, как вы знаете, у меня лекции в Гарвардском университете, тоже на магистерском уровне. Так что у меня есть возможность сравнивать студентов Гарварда и студентов РЭШ. Наши студенты ни на каком из направлений не уступают студентам Гарвардского университета. 25% студентов Гарварда — американцы, 75%- приезжие со всего мира.
— Ваша карьера похожа на четко реализованный бизнес-план. Из болгарской деревни во Всемирный банк попадают не все. Как это получилось?
— Я учился в школе еще при социализме.
Нас учили, что вокруг враги — капиталисты, Греция, Турция, а мы, Болгария, маленькая страна, и мы окажемся первыми на передовой, если разразится Третья мировая война.
Мы готовились, учили языки, ставили перед собой амбициозные цели и старались их достигать.
— Ваш предшественник на посту ректора РЭШ Сергей Гуриев заявлял ранее, что был вынужден уехать из России, так как опасался преследования по очередному «делу ЮКОСа»…И не вернулся даже после того, как экс-глава компании Михаил Ходорковский вышел на свободу.
— Не думаю, что у меня могут возникнуть такие проблемы. Все это не имело отношения к Российской экономической школе.
Кроме того, я гражданин Болгарии, а РЭШ — частный институт, никак не зависящий от государства.
Симеон Дянков
Симеон Дянков (Simeon Djankov) — ректор Российской экономической школы с 1 октября 2013 года. Дянков занимал пост министра финансов и вице-премьера в правительстве Болгарии с июля 2009 по март 2013 года. Добился сокращения дефицита госбюджета, а к 2012 году смог сбалансировать доходы и расходы. Известен как главный создатель проекта Всемирного банка Doing Business — ежегодного отчета, издающегося на протяжении последних десяти лет и содержащего рейтинг экономик мира по условиям ведения бизнеса. Россия должна подняться в рейтинге ВБ с 120-го места в 2011 году до 50-го места в 2015-м и 20-го в 2018 году. Симеон Дянков работал во Всемирном банке с июня 1995 по июль 2009 года. В течение этих лет он работал более чем в 100 странах мира и прошел путь от консультанта по региону Европа и Центральная Азия до главного экономиста по вопросам финансов и развития частного сектора. Симеон Дянков — автор более 70 публикаций в ведущих международных научных журналах. В марте 2014 года выходит из печати его новая книга «Inside the Euro Crisis» («Кризис евро изнутри»). С июля 2013 года Симеон Дянков является профессором Школы государственного управления (Kennedy School of Government) в Гарвардском университете.
Беседовал Рустем ФАЛЯХОВ
Комментарии