Резкого падения рубля больше быть не должно, но и скорого выздоровления экономики не ждите. Жить при слабой национальной валюте, очевидно, придется долго.
14 февраля на первом в этом году заседании совета директоров Банк России оставил ставку рефинансирования без изменения — на уровне 5,5%. Таким образом, российский регулятор не стал прибегать к механизмам предотвращения обвала национальной валюты, который применили почти все развивающиеся страны.
В теории, повышая ставку, регулятор увеличивает стоимость заемных средств для банков. Соответственно растет доходность, что привлекает инвесторов, подстегивает спрос на национальную валюту. Рекорд в стремлении достичь максимального эффекта на этот раз поставил Банк Турции: он поднял ключевые ставки на 3—4 процентных пункта и теперь они держатся в районе 8—12%.
Банк России до сих пор объяснял нежелание действовать подобным образом наличием собственной стратегической цели, заявленной им на 2014 год. Для российского регулятора сейчас на первом месте таргетирование (контроль над уровнем) инфляции, а не управление курсом рубля. Инфляция пока выше целевых ориентиров в 5% (по предварительным данным, в декабре она составила 6,5%), а значит, его усилия будут направлены на решение этой задачи.
Пока ЦБ сдерживает обвал рубля путем валютных интервенций: в январе он продал 7,8 млрд долларов и 586 млн евро — это в 2,2 раза и в 1,8 раза больше, чем в декабре прошлого года, соответственно. «У Центробанка есть в наличии разнообразные инструменты рефинансирования банковской системы, которые он может задействовать в случае необходимости, например, беззалоговые кредиты. Эти ресурсы далеко не исчерпаны, так, лимит по операциям РЕПО выбран процентов на 50 от максимального портфеля. Поэтому прибегать к аварийным методам пожаротушения в виде повышения ставки ему не нужно», — считает руководитель дирекции финансовых институтов и инвестиционных услуг УБРиР Владимир Зотов.
Глава ЦБ Эльвира Набиуллина, комментируя итоги заседания совета директоров, между тем заявила: регулятор будет больше ориентироваться на внутренние, а не на внешние факторы, и если инфляционные риски увеличатся под давлением спекулянтов, ЦБ будет готов пойти на повышение ставок.
— Но это чужая игра, — возражает директор финансового ателье «GrottBjorn» Виктор Лебедев. — Мы не контролируем количество иностранной валюты на счетах наших банков, поскольку валюта — нечто данное извне, а значит, ее в любой момент может стать очень много или очень мало. США и Евросоюз успешно занимаются сеньоражем, зарабатывают на эмиссии валюты, чем дополнительно обеспечивают свободные трансграничные перетоки валюты: они с одной стороны слабо контролируются национальными экономиками, с другой — создают нестабильность курса. Мы себе сеньораж позволить не можем, а значит, ввязываясь в эту игру всерьез, рискуем скорее потерять, чем приобрести. Поэтому действия по сжатию денежной массы в обращении путем, например, классического повышения ключевых ставок, могут оказаться губительными в долгосрочной перспективе.
Неблагодарное дело
Пока ни ЦБ, ни экономисты не решаются дать точное определение характера девальвации. Главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова уверена, что ослабление рубля еще не закончилось:
— Во-первых, мировая экономика сейчас столкнулась с изменением политики Федеральной резервной системы (ФРС) США, которая раньше наполняла мировые финансовые рынки ликвидностью, но с декабря приняла решение сокращать объемы эмиссии. План ФРС предполагает постепенное ужесточение политики. Это означает, что капиталы будут покидать страны развивающихся рынков, что приведет к ослаблению их валют. Российскому рублю будет сложно остаться в стороне от этого тренда. Во-вторых, есть внутренние факторы: замедление темпов роста в России (ЦБ на том же заседании совета директоров скорректировал прогноз экономического роста с 2% до 1,5—1,8% в 2014 году. — Ред.) говорит о необходимости ослаблять валюту. Самым главным риском является ухудшение платежного баланса России.
Макроаналитик Райффайзенбанка Мария Помельникова пытается развеять несколько, на ее взгляд, устойчивых мифов относительно причин дальнейшего ослабления рубля. Во-первых, она категорически против того, что ЦБ намеренно делает это в интересах поддержки производства и бюджета:
— Следить за экономическим ростом — отнюдь не прерогатива ЦБ, эти обязанности возложены на министерство экономического развития. ЦБ сейчас прежде всего волнуют инфляционные риски, и с этой точки зрения девальвация для него, наоборот, крайне нежелательна, так как тоже создает инфляционную угрозу. Ориентир ЦБ по инфляции в 5% не соблюдается уже два года подряд, хотя это и происходит не по вине регулятора (засуха, продуктовые шоки, повышение тарифов). Сложно представить, что ЦБ жертвует основной задачей в пользу спорного эффекта для промышленности.
Второй миф — «эффект Олимпиады»: есть версии, что спрос на рубли со стороны иностранцев во время Олимпиады увеличится, и это создаст поддержку курсу. Объема этого спроса, по расчетам Марии Помельниковой, недостаточно, чтобы остановить падение рубля:
— Мы склоняемся к тому, что текущее улучшение динамики курса больше является следствием чрезмерной спекулятивной игры против рубля. Если так, то вероятность позитивной коррекции курса в районе 1 рубля к текущим уровням в ближайшее время возрастает. В перспективе, то есть к концу 2014 года, мы ожидаем ослабления рубля в связи с фундаментальными причинами — ухудшением состояния платежного баланса.
Исполнительный директор ИК «Уником Партнер» Александр Повзнер рекомендует не сбрасывать со счетов традиционные сезонные факторы, которые будут влиять на динамику курса в краткосрочной перспективе: рублю, возможно, чуть поможет март — начало апреля — время, когда крупные компании выплачивают налоги и создают спрос на рубли: «В этот период стоимость доллара традиционно снижается, думаю, так будет и в этом году, в мае — июне рост, возможно, возобновится».
Без эмоций
В оценке поведения населения участники нашего круглого стола оказались практически единодушны: массового ажиотажного спроса на доллары и евро на этот раз не возникло. Люди начали походить к этому вопросу более рационально, на пике рубли на валюту уже мало кто меняет, считает начальник отдела валютно-финансовых операций банка «Кольцо Урала» Игорь Нестерович:
— Рублевые ставки по депозитам заметно выше валютных и даже с учетом роста доллара и евро доходность рублевых вкладов остается более выгодной. Видимо, по этой причине поведение вкладчиков было довольно спокойным даже в начале роста, а после того, как доллар перешагнул порог в 35,5 рубля, интерес населения вообще начал угасать.
Виктор Лебедев на предложение спрогнозировать дальнейшее поведение валют заявил, что при всех имеющихся негативных внешних факторах это бесперспективное занятие: «На курс влияют различные факторы, и какой из них окажется в каждый конкретный момент сильнее, правильно спрогнозировать невозможно, можно только угадать».
Владимир Зотов все же дает ориентиры: по его мнению, доллар будет стоить в среднем 36 рублей, евро — 45 рублей. «Важно, какое соотношение будет еще и между этими двумя валютами, а это зависит от того, что будет происходить в Европе и в Америке. США начали оптимизировать программы количественного смягчения, Европа пока на это не идет. Мой прогноз по стоимости бивалютной корзины — 40—40,5 рубля», — говорит эксперт.
Генеральный директор УК «Система Профит» Ираклий Кирия придерживается в прогнозе такого же уровня, но предлагает для оценки влияния курса на выручку российских компаний смотреть на данные, которые будут поступать в последнем квартале года, тогда можно точнее определить среднегодовой курс рубля к доллару и евро.
В этой ситуации рекомендации домашним хозяйствам просты: сберегайте в той валюте, в которой тратите. Директор Екатеринбургского филиала БД «Открытие» Виктор Немихин советует исходить из целей накоплений: «Если предстоит поездка в Еврозону, нужно покупать евро, едешь в Китай — покупай юань. При тратах на потребительские цели в рублях сберегать в валюте просто невыгодно».
Доживем до весны
Несколько сложнее сейчас оценить влияние девальвации на поведение потребительских цен и состояние промышленности. Наш опрос менеджеров региональных компаний разного профиля показал, что их видение сильно расходится (см. «Плюс на минус»). Аналитик инвестиционного холдинга «Финам» Антон Сороко считает это закономерным, поскольку эффект от снижения национальной валюты в январе
— Для большинства компаний эффект от резкого движения национальной валюты действительно сложно просчитать. Нужно смотреть на структуру продаж готовой продукции — чем больше экспорта, тем сильнее вырастет рублевая выручка предприятия. При отправлении продукции в другие страны падение рубля на 1% будет увеличивать (при прочих равных) выручку на тот же 1%. Но при этом важно понимать, что валютные колебания повысят издержки на импортные комплектующие и услуги западных подрядчиков. Наиболее пагубно этот эффект сказывается на компаниях из высокотехнологичного сегмента, которые не могут заместить импорт комплектующих у нас в стране. Таким образом, происходит некоторый перекос в сторону снижения доли отраслей с высокой добавленной стоимостью, что отбрасывает российскую экономику назад.
Наиболее распространенная версия положительного влияния девальвации — рост рублевой выручки экспортеров. Однако Россия не может активно использовать ослабление рубля для поддержки экспорта, так как значительная его часть — сырье, нечувствительное к движению валютного курса. «На мой взгляд, основной эффект от ослабления рубля связан с импортозамещением, то есть с переключением внутреннего спроса с импортной продукции на отечественную. Но этот эффект реализуется, только если инфляция остается невысокой, то есть если отечественные производители остаются более конкурентоспособными», — уверена Наталия Орлова.
Пожалуй, единственный бесспорный бенефициар девальвации — бюджет. «Повышение бюджетных доходов, а по предварительной оценке, это десятки миллиардов рублей, может позитивно сказаться не только на снижении дефицита, но и на поддержке темпов роста реальных зарплат, а с ними — на потребительском секторе», — полагает Мария Помельникова.
Автоматом не получится
Анализируя ход нынешней девальвации, многие эксперты сравнивают ее с 1998 годом, когда экономика получила мощный стимул для создания новых производств и вытеснения тем самым части импорта. Хочется автоматически получить такой же эффект сейчас, но, на наш взгляд, надежды на это призрачные. Условия совершенно другие. Во-первых, тогда рубль упал не на 7%, а на 30%, покупать зарубежные товары стало просто невыгодно. Во-вторых, в 1998 году Россия имела огромный запас в виде недозагруженных мощностей (около 65%). Сейчас ситуация иная: и мощности почти загружены, и
Именно поэтому сейчас экономике нужна помощь в виде сбалансированной денежной и макроэкономической внутренней политики. С падением рубля актуальность проведения структурных реформ никуда не ушла. Пока создается впечатление, что власти отодвинули эту задачу на второй план, рассчитывая, что девальвация сама справится с накопившимися проблемами.
Ирина ПЕРЕЧНЕВА
Инфографику к статье можно посмотреть на сайте источника.
Комментарии
Ставку рефинансирования??