Подозрительно пахнет дымом

СБ-банк — первая официальная жертва банковского кризиса. Кто будет следующим, зависит от того, с какой скоростью будут материализоваться в банковских балансах последствия «черного вторника» и как долго банкирам удастся маскировать их.

Банковская система лишилась еще одного игрока. Центральный банк в прошлый понедельник отозвал лицензию у СБ-банка, прервав тем самым затянувшуюся почти на два месяца агонию своего подопечного. Событие это не то чтобы из ряда вон выходящее — с момента прихода на пост главы ЦБ Эльвиры Набиуллиной регулятор упразднил уже 121 банк. Особенность нынешней ситуации в том, что если последние полтора года Банк России расчищал рынок от мелких игроков, то теперь карающая длань регулятора дотянулась до банка из первой сотни: на момент ликвидации СБ-банк по размеру активов занимал 85-е место в системе. До этого команда Эльвиры Набиуллиной лишила лицензии только одно кредитное учреждение из топ-100 — находившийся на 71-м месте Мастер-банк. Тогда, в ноябре 2013-го, смерть «Мастера» стала настоящим шоком для рынка и спровоцировала полноценный кризис доверия в системе: валиться начали даже те банки, финансовое состояние которых повода для беспокойств не давало. Затем ситуация стабилизировалась, но ЦБ продолжил неторопливо отзывать лицензии: в первую очередь у небольших банков, увлекшихся сомнительными операциями, во вторую — у тех своих подопечных, за внешне привлекательной отчетностью которых скрывались огромные дыры в капитале.

Случай СБ-банка из этой картины выбивается. Это уже не рутинная зачистка сектора и не очередная демонстрация жесткости регулятора. Это, по сути, первое столкновение ЦБ с разгорающимся на отечественном финансовом рынке полноценным банковским кризисом. Стартовал он в декабре, но закончить 2014 год удалось без потерь, если не считать отправленного на санацию банка «Траст». Теперь начинается самое интересное: потрясения декабрьского «черного вторника» начинают в полной мере отражаться на балансах банков. У СБ-банка это произошло раньше всего, теперь очередь за его коллегами.

Клуб друзей

Судостроительный банк был основан в 1994 году. В течение шести следующих лет сформировалась команда владельцев и топ-менеджмента, с которой банк встретил свою кончину. Почти 15 лет основным владельцем банка с 18,97% акций и председателем совета директоров был Леонид Тюхтяев, известный, впрочем, больше не как банкир, а как воздухоплаватель. Отзыв лицензии у банка он встретил в должности президента Федерации воздухоплавания России и в статусе девятикратного мирового рекордсмена. Свой последний рекорд он поставил буквально за несколько недель до краха банка: вместе с американским коллегой за шесть дней преодолел около 10,7 тыс. километров.

Председателем правления СБ-банка с 1996 года был Алексей Голубков. Почти пять лет назад он уступил должность своему заместителю Андрею Егорову, который пришел в банк в 2001 году из Экспобанка вместе с командой коллег.

Первое время «Судостроительный» работал в клубном формате. «Мы кредитовали не клиентов с улицы, а только хороших знакомых, друзей, друзей друзей, бизнес-партнеров, — рассказывал полтора года назад в интервью “Эксперту” Андрей Егоров. — Аналогично и с розницей. Мы делали зарплатные проекты нашим корпоративным клиентам, их менеджерам выдавали ипотечные и автокредиты». Показательно, что и сам Леонид Тюхтяев, прежде чем стать собственником банка, был его крупным клиентом. В 2000-е сформировалось еще одно направление работы банка — операции с ценными бумагами. В начале десятилетия доля ценных бумаг в активах Судостроительного банка могла доходить до 40%. «Десять лет назад мы были скорее инвестиционной компанией, чем классическим банком», — признавался Андрей Егоров.

Со временем банк отошел от формата кредитного учреждения для своих, укоротил название, а к 2013 году попытался выйти на рынок розничного кредитования. Правда, кардинальной перестройки бизнес-модели так и не произошло. Портфель ценных бумаг банк не сокращал, просто стал наращивать опережающими темпами корпоративное кредитование. В итоге на 1 декабря прошлого года активы банка в размере 78,5 млрд рублей выглядели следующим образом. Большая их часть приходилась на корпоративные кредиты — 45,4 млрд рублей, или 58%. Второе место занимал портфель ценных бумаг — еще 22 млрд рублей, или 28% активов. Кредиты физлицам занимали несравнимо меньшее место — порядка 2 млрд рублей: розничная история в СБ-банке так и не пошла. Зато в части кредитования среднего и малого бизнеса СБ-банк добился неплохих успехов. Долгое время он славился весьма комфортными условиями обслуживания и низкими — иногда даже нулевыми — тарифами. В народном рейтинге портала Banki.ru он в конце 2014 года занимал пятое место. Неудивительно, что в конце января клиенты банка обратились с петицией к Эльвире Набиуллиной. «На протяжении долгих лет СБ-банк был флагманом российского банковского сектора, отличался низкими тарифами, высококвалифицированным обслуживанием, передовыми технологиями, удовлетворяющими все запросы клиента, — говорилось в обращении. — Убедительно просим провести санацию нашего банка и не лишать малый бизнес банка, хорошо зарекомендовавшего себя среди своих клиентов и всего банковского сектора». Мало какой банк из ликвидированных за последние полтора года удостаивался такой поддержки — лишь клиенты Банка 24.ру, у которого лицензию отозвали прошлой осенью, писали письма в ЦБ, клали цветы на ступени головного офиса и обклеивали машины листовками с логотипом банка да клиенты «Мастера» написали петицию в ЦБ.

История падения

На протяжении 2014 года самочувствие банка было вполне сносным. В марте он погасил свой облигационный выпуск со ставкой последнего купона 11,2%, в октябре успешно прошел оферту по второму выпуску. В декабре доходности по бумагам банка выросли до 25%, но это полностью соответствовало происходящему на отечественном долговом рынке.

Проблемы начались сразу после «черного вторника» 16 декабря, когда ЦБ резко повысил ставку, а рубль пережил почти двукратную девальвацию. Первым сигналом стала декабрьская просрочка по межбанковскому кредиту. Затем последовало предупреждение от Московской биржи о неисполнении сделки репо на 352 млн рублей. Одновременно посыпались жалобы от клиентов: банк начал задерживать платежи. К концу января состояние СБ-банка стало еще хуже. С промежутком в один день он не смог исполнить две сделки репо подряд, за что был оштрафован Московской биржей. К этому моменту банк уже перестал выдавать деньги клиентам и открыл картотеку неисполненных платежей. Еще через несколько дней Центральный банк отключил банк от системы банковских электронных срочных платежей — принимать и отправлять платежи банк с этого момента мог только пять раз в день в определенное время. Затем Московская биржа сообщила, что работать на валютном и фондовом рынке СБ-банк может только со стопроцентным обеспечением. В итоге в конце января цены по облигациям банка рухнули до 10% номинала.

К безрадостному финалу банк привела целая группа факторов. Самый очевидный — декабрьский набег вкладчиков. «Банк не справился с оттоком средств клиентов, не хватило ликвидности, — объясняет Иван Качковский, аналитик ИК “Атон”. — Подобные трудности в ноябре-декабре испытали многие — практически все — банки, и справлялись они в основном привлечением новых вкладов по высоким ставкам либо дополнительными заимствованиями от ЦБ в рамках аукционов репо. У СБ-банка, по всей видимости, был запрет от регулятора на прием новых вкладов, а практически все ценные бумаги, пригодные для залога, уже были заложены в ЦБ».

Механика краха СБ-банка прослеживается в его отчетности. За 2014 год активы выросли почти на 15 млрд рублей. Причем облигации, составлявшие больше двух третей портфеля ценных бумаг, обеспечили этот рост на 6,7 млрд рублей (еще 7,9 млрд рублей принесли корпоративные кредиты). К началу декабря почти все облигации на балансе СБ-банка были заложены в репо: 15 млрд из 18,9 млрд рублей. Поэтому неудивительно, что весь прошлый год зависимость банка от средств, привлекаемых на межбанке от коллег по цеху и регулятора, стремительно увеличивалась: с 19% всех обязательств в январе до 25% к началу декабря. Когда в декабре на межбанке начались проблемы, ловушка захлопнулась. Плотно подсевший на репо СБ-банк со всего размаху налетел на маржин-коллы. Да еще и сам межбанк оказался фактически закрыт — его лихорадило после повышения ставки ЦБ, так что занять денег было невозможно. Приходилось только отдавать: за месяц средства, привлеченные на межбанке, в пассивах СБ-банка сократились на 1,7 млрд рублей. Тогда же он основательно проел подушку высоколиквидных активов: они сократились с 4,5 млрд до 1,9 млрд рублей.

Второй удар пришел со стороны клиентов, которые вообще-то могли найти повод для беспокойства еще перед «черным вторником». Если в январе 2014 года средства физлиц составляли 24% обязательств банка, а юрлиц — 33%, то к декабрю эти показатели сравнялись на уровне 31%. В абсолютных значениях денег граждан в СБ-банке перед «черным вторником» находилось порядка 22,4 млрд рублей — многовато для 45-миллиардного корпоративного кредитного портфеля. «Банк был зависим от вкладов и межбанковских кредитов: он брал деньги у физических лиц и банков и предоставлял их затем юридическим лицам или вкладывал в ценные бумаги, — объясняет Роман Кенигсберг, руководитель практики инвестиционного консультирования ФБК Grant Thornton. — Моменты шоков, когда люди бегут в банки и закрывают вклады, не оглядываясь даже на потерю процентов, для таких банков губительны». Но даже не столько клиенты-физлица подкосили СБ-банк, сколько верная корпоративная клиентура. За декабрь со счетов юрлиц утекло 3,2 млрд рублей. «Физики» забрали несравнимо меньше — 570 млн рублей. «Забирали вклады из СБ-банка и в этом году: они сократились на 2,7 миллиарда рублей, но учитывая 20-процентное изменение курса в реальном выражении, сокращение было куда больше, — отмечает Роман Кенигсберг. — Обязательства банка перед частными компаниями сократились за последний месяц более чем на 9,5 миллиарда рублей».

На останках банка

Решение об отзыве лицензии Банк России должен принять спустя две недели после того, как банк открыл картотеку неисполненных платежей. Сделал это СБ-банк еще в середине января. Видимо, то, что банк «промучился» целый месяц, свидетельствует: в ЦБ до последнего рассматривали возможность санации подопечного. Ходили даже слухи, что санировать СБ-банк хотел банк «Югра». Однако до финансового оздоровления так и не дошло. Проверка ЦБ обнаружила, что истинное качество активов СБ-банка крайне далеко от идеального, претенденты на санацию быстро испарились, а Агентство по страхованию вкладов в одиночку взваливать на свои плечи ношу в виде СБ-банка отказалось. «Поток средств со стороны активов (процентные доходы и погашение кредитов), по всей видимости, был очень слабым, что говорило о низком качестве активов, — отмечает Иван Качковский. — В отчетности на 1 февраля зафиксирован резкий рост просроченной задолженности (+267% за месяц) и соответствующее начисление резервов. В результате этого капитал банка стал отрицательным».

Кстати, сразу после отзыва лицензии у банка появились сообщения о скупке его облигаций. «Возможно, заемщики надеются, что, накупив облигаций банка с дисконтом, закроют свои обязательства перед ним, — предполагает Роман Кенигсберг. — Но АСВ уже накопило опыт по поиску и пресечению таких схем. Так что “взаимопогашения” может и не получиться: клиент СБ-банка будет вынужден полностью закрыть свои обязательства перед ним, а выплаты по облигациям будет получать в порядке общей очереди». Трейдер по инструментам с фиксированной доходностью ИК «Атон» Михаил Ващенко, однако, говорит, что бумаги никто не покупал: «Очевидно, “залили” шальные биды (продали облигации тем, кто в спешке выставил заявки по неадекватным ценам. — “Эксперт”), видимо, люди просто не увидели новость — и на этом жизнь в бумагах прекратилась».

В СБ-банке сейчас застряли деньги множества его клиентов. И скорее всего, как это часто бывает, полностью вернуть их уже не получится. «Уже на начало февраля банк признал превышение обязательств над активами на 4,6 миллиарда рублей, — говорит Роман Кенигсберг. — Это почти десятая часть всех обязательств».

Между тем на счетах СБ-банка были деньги не только предпринимателей, но и благотворительных организаций, среди которых, например, фонды «Нужна помощь» и «Волонтеры в помощь детям-сиротам». Какую-то часть денег им, правда, все-таки удалось вытащить из умирающего банка: руководство СБ-банка шло на контакт и было готово вернуть часть зависших на счетах денег.

Вообще, в отношениях банков с отозванной лицензией со своими клиентами есть положительные прецеденты. Например, недавно стало известно, что владелец ликвидированного в самом начале 2014 года Моего банка Глеб Фетисов, находящийся под следствием, перевел на счета АСВ более 7 млрд рублей, чтобы полностью расплатится со всеми кредиторами банка. Учитывая, что размер установленной задолженности Моего банка перед кредиторами составлял в декабре 14,3 млрд рублей, жест получился более чем щедрым. Правда, такие истории на российском банковском рынке, как правило, редкость.

Отдельный вопрос, что будет с должниками СБ-банка. Некоторые его клиенты рассказали «Эксперту», что после повышения Центральным банком ключевой ставки до 17% банк согласился не пересматривать действующие кредитные договоры и пошел на весьма комфортную реструктуризацию задолженности. Между тем временная администрация, разбираясь с останками СБ-банка, может оказаться не такой лояльной и потребовать досрочного возвращения долга, особенно если такой пункт прописан в договоре, что, как правило, бывает в большинстве случаев.

Один из многих

Историю СБ-банка нельзя рассматривать как трагедию одного конкретного кредитного учреждения хотя бы потому, что проблемы банка характерны для многих его коллег по цеху. «Вкладами в СБ-банке фондировались кредиты предприятиям и организациям, вероятно, связанным с собственниками банка, — говорит Максим Осадчий, начальник аналитического управления банка БКФ. — В частности, мы знаем, что они занимались недвижимостью. Это распространенная болезнь российской банковской системы: банки “пылесосят” вклады и направляют их на бизнес-проекты собственников». В ЦБ эту проблему признают. По оценкам первого зампреда ЦБ Алексея Симановского, норматив Н6 (предельный риск на одного заемщика или группу связанных заемщиков) сейчас нарушает порядка 300 банков, причем в среднем превышение допустимых норм составляет два-три раза (!).

Не кажется исключением и сыгравшая с СБ-банком злую шутку зависимость от денег ЦБ и межбанковских кредитов. Напомним, что за последние годы доля регулятора в пассивах банковской системы стремительно увеличивается, притом что объем обеспечения близок к исчерпанию. На 1 января этого года Банк России обеспечивал своих подопечных фондированием на 12% — это уровни кризиса 2008–2009 годов. В феврале, правда, этот показатель снизился до 9%. Однако причины, по которым банкиры подсели на деньги регулятора, никуда не делись. Это, во-первых, отток из системы средств граждан. За прошедший год доля вкладов физлиц в банковских пассивах сократилась с 30 до 24% — даже несмотря на предновогоднее ралли процентных ставок по депозитам, которыми банкиры пытались привлечь деньги «физиков». Со средствами корпоративных клиентов все не так однозначно. В целом по системе они, конечно, прирастают. Особенно бросается в глаза декабрьский и январский прирост, когда, воспользовавшись высокими ставками, компании разместили на депозитах почти 3 трлн рублей. Но в большинстве случаев речь, очевидно, идет о деньгах крупнейших компаний, которые достаются соответствующим по размеру банкам. В среднем сегменте, наоборот, наблюдается отток, причем уже давно. Причин несколько: во-первых, клиенты опять-таки переходят в госбанки в поисках более надежного места для своих денег. И история СБ-банка, активно работавшего именно с корпоративной клиентурой, только ускорит этот процесс. Во-вторых, по мере нарастания кризисных явлений и в условиях людоедской денежно-кредитной политики ЦБ предприниматели пытаются искать альтернативные банковским источники финансирования бизнеса. Как правило, ими оказываются деньги, ранее хранившиеся в кредитных организациях.

Отдельный вопрос: что на самом деле происходит с кредитными портфелями банков? То, что каждое вскрытие разорившегося банка силами ЦБ и АСВ оборачивается целым букетом неприятных сюрпризов, уже стало традицией. Так же произошло и в случае с СБ-банком. В официальном релизе ЦБ, посвященном отзыву у банка лицензии, говорится, в частности, что отчетность банка была недостоверной. Удивительно: банкиры годами сдают регулятору кипы отчетности — неужели на деле вся она по большей части «нарисованная», и в банковской системе творится хаос? Конечно, предполагать, что сотрудники Банка России ежедневно проверяют сотни форм отчетности, было бы наивно. Участники рынка рассказывают «Эксперту», что, как правило, нужна эта отчетность становится только в том случае, если какой-нибудь банк зашатается.

Банк России в своем заявлении также отмечает, что СБ-банк, фальсифицируя отчетность, маскировал высокорискованную кредитную политику — деньги размещались в низкокачественные активы. Что скрывается за этой канцелярской формулировкой, регулятор, как обычно, не поясняет. В дальнейшем, правда, Алексей Симановский отмечал, что среди заемщиков банка встречались предприятия, ведущие деятельность, которая имеет признаки нереальной. Между тем было бы важно понимать, какие именно кредиты СБ-банка в большинстве своем были признаны низкокачественными. Были ли это заведомо безнадежные займы, выданные связанным с менеджментом компаниям, то есть, по сути, вывод активов, или же речь идет о реструктуризации кредитов компаниям, утратившим платежеспособность в результате экономического спада?

Есть ощущение, что на банковском рынке пахнет жареным — очень вероятно, что рост дыр в банковских капиталах и, как следствие, судорожное желания банкиров их прикрыть существенно ускорились после декабрьской репетиции кризиса. По данным ЦБ, просрочка по кредитам реальному сектору в целом по банковской системе особо не меняется почти год, оставаясь на уровне 4,2–4,5%. Верится в это с трудом, учитывая уровень процентных ставок и то, с какими проблемами сталкиваются целые отрасли экономики. Другое дело, что корпоративный кредитный портфель куда больше поддается бумажному приукрашиванию, нежели розничный. Между тем достаточно посмотреть на величину резервов на случай возможных потерь, которые создают банки. За минувший год их объем увеличился на 1,4 трлн, до 4,3 трлн рублей. Не менее показателен и ежемесячный прирост: за всю осень банки создали 350 млрд рублей резервов, за два зимних месяца — уже 545 млрд (см. график 1). В разгар кризиса 2008–2009 годов банкиры в среднем создавали по 70–100 млрд рублей резервов в месяц.

Впервые за долгие годы начало сокращаться рублевое кредитование. В январе оно рухнуло на 117,6 млрд рублей по корпоративному портфелю и на 136 млрд по розничному (см. график 2). Тем интереснее, за счет чего банки собираются отбивать запредельные ставки по депозитам, благодаря которым им удалось продержаться на плаву во время декабрьского шторма.

Скорее всего, в системе уже начали формироваться банки-зомби, страдающие от хронической дыры в капитале и прикрывающие ее за счет безостановочного привлечения средств населения. Подтверждают это предположение исследования экспертов Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования, которые не так давно подсчитали возможную потребность в докапитализации банковского сектора. Результаты таковы: 311 банкам до конца года потребуется порядка 1,3 трлн рублей, из которых за счет денег собственников удастся покрыть только 385,9 млрд. Оставшаяся потребность будет распределена следующим образом: 68 банков, входящих в топ-100 по размеру активов или объемам привлеченных средств населения, будут нуждаться в 815 млрд рублей, остальные 243 кредитных учреждения — в 68,7 млрд. Правда, сценарий ЦМАКП предполагает фантастический вариант поэтапного снижения ключевой ставки ЦБ до 4,75% к концу года. Напомним, что в рамках докапитализации банковской системы через ОФЗ всего лишь 27 отобранных банков получат 830 млрд рублей.

Дмитрий ЯКОВЕНКО

Инфографику к статье можно посмотреть на сайте источника.