Сегодня правительство рассмотрит новый макроэкономический прогноз на 2009 год. На его основе Минфин перепишет бюджет, который, уже можно сказать без сомнения, будет дефицитным. Недостача ожидается значительная, но в 2010—2011 годах она начнет постепенно «выходить на более приемлемую величину» — от 5 до 3% ВВП. Дыру в бюджете проделает в том числе антикризисный план по спасению экономики.
Хоть прогноз пока есть только в набросках, глава Минфина новый бюджет себе примерно уже представляет.
«Накануне кризиса российская экономика демонстрировала очень хорошие макроэкономические показатели: значительный профицит бюджета и счета текущих операций, быстрый рост золотовалютных резервов и средств в бюджетных фондах. Вместе с тем в последние годы было допущено некоторое ослабление денежно-кредитной и бюджетной политики. Так, в 2007 г. расходы федерального бюджета увеличились в реальном выражении на 24,9%, то есть их рост более чем в три раза превышал рост ВВП», — пишет в своей статье в журнале «Вопросы экономики» Алексей Кудрин.
Естественным результатом такой бюджетной политики стал «перегрев» экономики. С одной стороны, это способствовало разбегу инфляции, а с другой — быстрому наращиванию внешних заимствований. За какие-то три года внешний долг компаний вырос в 4 раза (до $417,2 млрд). Все это маскировалось повышением цен на нефть и другие товары российского экспорта.
Но поток наших товаров за рубеж иссяк. В результате чистый приток частного капитала в размере $83 млрд в 2007 году превратился в его чистый отток в размере $130 млрд по итогам 2008 года. Одним словом, наша экономика оказалась не готова противостоять атакам извне.
За прошлую беспечность придется заплатить очень высокую цену. Полный комплекс мер, направленных на преодоление последствий мирового финансового кризиса, обойдется федеральному бюджету в 2,045—2,145 трлн рублей. Это ни много ни мало 5,2—5,4% ВВП.
«Меры налогово-бюджетной политики, направленные на преодоление последствий мирового финансового кризиса, предполагается осуществить в сумме 175 миллиардов рублей за счет остатков бюджета на начало 2009 года, остальные — за счет перераспределения расходов внутри установленных параметров бюджета», — поясняет в своей статье Кудрин. («Известия» в прошлых номерах не раз писали, на что именно планируется потратить эти деньги и кого в первую очередь будет поддерживать государство.)
Это вкупе с падением цен на нефть напрямую приведет к тому, что в 2009 г. не только появится дефицит бюджета (напомним, что по прогнозным оценкам, бочка «черного золота» в 2009 году должна была стоить $95, на деле же цена барреля оказалось около $40). Его величина, по мнению министра финансов, будет существенна, особенно учитывая необходимость проведения антикризисных мер. А вот 2010—2011 гг. должны стать годами выхода на более приемлемую величину дефицита с точки зрения долгосрочной макроэкономической устойчивости. В 2010 г. дефицит не должен превысить 5% ВВП, а в 2011 г. — 3% ВВП.
Министр предупреждает, что страну ждут трудные времена. «Ожидаемое в текущем году замедление роста спроса в группе стран — ведущих импортеров российских товаров, снижение темпов роста потребительских цен в группе стран — ведущих поставщиков товаров в Россию, а также низкие цены на сырьевые товары будут воздействовать на российскую экономику в направлении ограничения темпов экономического роста и сдерживания инфляции», — отмечает он. Значит, лучшее лекарство для промышленности, уверен Кудрин, снижение темпов роста цен и ставки кредита.
На что правительству стоило бы тратить бюджетные деньги?
Алексей Голубович, председатель совета директоров ОАО «Арбат Капитал Менеджмент»:
— Самые неэффективные меры — это поддержка фондового рынка и частных компаний, которые в свое время понабрали кредитов за рубежом. А сейчас мы вынуждены тратить деньги на то, чтобы помочь им выкарабкаться. Другая неэффективная мера — поддержка валютного курса. Представители банковской системы должны осознавать, что тратить на это больше 100 млрд долларов — это попросту отдавать средства налогоплательщиков, чтобы
Что касается наиболее эффективных мер, то я бы выделил, во-первых, выкуп долгов у тех компаний, которые, с точки зрения государства, могут считаться жизнеспособными или стратегически важными (оборонные предприятия, например). Это, безусловно, поможет экономике. Во-вторых, неплохо было бы поспособствовать созданию рабочих мест. Можно же за счет наших фондов стимулировать предприятия малого и среднего бизнеса, которые создают рабочие места, а не давать деньги олигархам, которые спасают свои акции, а людей выгоняют на улицы. В-третьих, надо финансировать не производителей, а самих потребителей, увеличивая им пенсии, пособия и т. д. Так и промышленность быстрее выйдет из кризиса.
Ростислав Гольдштейн, зампред комитета Госдумы по проблемам Севера и Дальнего Востока:
— Конечно, надо помогать отечественной экономике. Но эта помощь должна быть адресной. Средства нужно выделять в первую очередь на поддержку крупнейших российских предприятий и на инфраструктурные проекты, в которых часть расходов берет на себя частный бизнес. Речь прежде всего идет о проектах, готовых к реализации. Цены на стройматериалы существенно снизились, так что можно говорить о снижении затрат. И о том, что за время кризиса мы сможем подготовиться к экономическому рывку.
Заодно надо создать более эффективную систему макроэкономического мониторинга, чтобы реально представлять все в цифрах. А полная информация позволит от контроля перейти к управлению экономическими процессами. Тогда государство будет не ночным сторожем, который чутко реагирует на любые шорохи, а инженером по технике безопасности, гарантом того, что нештатная ситуация невозможна.
Юрий Данилов, директор фонда «Центр развития фондового рынка»:
— Первые предпринятые правительством оперативные, неизбежные шаги были направлены на спасение финансового рынка. Попросту деваться было некуда. А вот если говорить о предприятиях реального сектора, которые сейчас просят такие суммы, которых у России попросту нет, то здесь деньги нужно тратить на то, чтобы минимизировать понесенный ущерб. Если мы помогаем компаниям, значит, мы должны смотреть на результаты их деятельности в условиях кризиса. Если мы делаем это не глядя, без четких критериев, то это спуск богатств в унитаз, никакой пользы это не приносит. Так что наш Стабфонд будет проеден, это практически свершившийся факт.
Если взглянуть на ситуацию более широко, то самое время подумать о том, как использовать кризис в качестве «окна возможностей». Мы пока сосредоточились только на том, как смягчить удар, а не на том, как будем выбираться
Елена Матросова, директор Центра макроэкономических исследований «БДО Юникон»:
— В свое время мы не были готовы к принятию таких больших доходов. Мы не знали, сколько копить, сколько вкладывать. В результате впали в крайность — копить. А сейчас мы слопали их за 4 месяца.
Что можно сделать сейчас? Хотелось бы более четких формулировок, куда именно и сколько денег будет потрачено. Не просто обтекаемая фраза, мол, на борьбу с безработицей мы потратим 50 млрд. А например, определяем развитие инфраструктуры приоритетом, для этих целей выделяем 100 млрд, для этого же создаем 200 тыс. рабочих мест, для этого переобучаем столько-то людей. Чтобы не получилось так: было 100 безработных сантехников — стало 1000 безработных токарей.
Анастасия САВИНЫХ
