Российская экономика сталкивается с ограничением кредитного предложения. Нужно ли стимулировать кредитование, как это видят власти, или, напротив, следует позволить кредитному сжатию полностью реализоваться? В текущей ситуации важно правильно выбрать кредитную политику и меры государственной поддержки.
На российском банковском рынке наблюдается хорошо выраженная зависимость ставки по кредиту от удельного веса просроченной задолженности в кредитном портфеле. Она характеризуется степенной кривой, если рассчитывать на основе ежемесячных данных за 1998—2009 годы по всему банковскому сектору. При просроченной задолженности в 3% кредитного портфеля ставка приближается к 18,5%, а при «просрочке» в 10% составит не менее 45,3%. Конечно, на кредитные ставки влияют не только просроченные долги. Они зависят и от других факторов, прежде всего от цены финансовых ресурсов для самих банков. Однако на практике инфляция, цена ресурсов, «просрочка» и прочие конъюнктурные факторы изменяются синхронно, так что можно считать, что уровень «просрочки» отражает влияние и остальных факторов.
Увеличение ставок на первый взгляд выглядит естественной реакций банков на угрожающий рост кредитных рисков. Однако удорожание кредита повышает вероятность вовлечения банков в проигрышную игру с недобросовестными заемщиками. При повышении ставок число добросовестных заемщиков сокращается, а рискованных, напротив, растет. За научное обоснование этого феномена Нобелевский комитет в 2001 году наградил американского экономиста Джозефа Юджина Стиглица (см. «Кредитное рационирование на рынках с асимметричной информацией»). Автор протестировал экономико-математическую модель кредитного рационирования Стиглица-Уэйсса (Stiglitz-Weiss model) по российским данным на начало 2009 года. Использовалась модель для непрерывного времени, где задавалось несколько ключевых параметров кредитного рынка. К ним относятся доля фактического самофинансирования в российской экономике в целом (64%), средневзвешенная рентабельность активов в нефинансовом секторе (11,3%), средневзвешенная ставка по рублевым кредитам нефинансовым организациям сроком до года (18%) и безрисковая процентная ставка — доходность облигаций Банка России (10%).
Исходя из конъюнктуры на начало 2009 года номинальная равновесная ставка для российской экономики составляла около 14%. Она подразумевала комфортную среду для подавляющего числа заемщиков. Просроченная задолженность при этом не составляла бы более 1,0—1,5%. Выше равновесной ставки начинает нелинейно расти риск недобросовестного поведения заемщиков. При кредитной ставке в 18% вероятность выдачи кредита добросовестному заемщику составляет около 96,28%, а при ставке в 25% — уже 90,89%. Таким образом, банки вовлекаются в порочный круг, когда просрочка вынуждает их поднимать ставку, чтобы поддержать рентабельность бизнеса и субсидировать потери по безнадежным кредитам за счет добропорядочных заемщиков. В то же время удорожание кредита приводит к увеличению риска неверного отбора заемщиков и их безответственного поведения. Стандартная политика компенсации риска за счет цены кредита в конечном счете может обернуться плохо для обеих сторон — остановкой кредитования.
Оптимальной кредитной политикой в период финансовой нестабильности, когда перспективы заемщиков остаются неясными, является рационирование кредита (ситуация на кредитном рынке, когда спрос на ссуды остается неудовлетворенным в результате ограничения предложения кредита банками, даже если заемщик готов оплачивать больший процент при том же уровне риска). Банкам целесообразно сокращать предложение кредитных продуктов, сохраняя ставки на приемлемом для заемщиков уровне. Основной упор должен делаться на скрининг (проверка, рассмотрение или отбор альтернативных экономических решений) и ужесточение стандартов кредитования. С точки зрения рыночной структуры банковского сектора рационирование кредита будет эффективным на концентрированном рынке, где клиенты обслуживаются в ограниченном числе банков.
Рационирование кредита на макроуровне может заключаться в снижении кредитования в реальном выражении до объемов, соответствующих размерам экономики. По приближенным оценкам это составляет около 25%: 14% за счет инфляции в 2009 году и 11% снижение номинального объема кредитного портфеля (на 2,3 трлн рублей). С учетом экономического спада доля кредитов в ВВП может снизиться с 47% в 2008 году до 43% в 2009-м.
На отраслевом уровне рационирование кредита может происходить за счет изменения структуры активов банковского сектора или под давлением регулятора. Первое означает, что банки должны снизить лимиты кредитования в пользу других активов. С 1998 года доля кредитов в активах банков непрерывно увеличивалась. Экономика переживала настоящую кредитную экспансию, сопровождавшуюся долговым бумом на внешних рынках. Решающую роль в этом процессе имели неявные государственные гарантии (поскольку основными заемщиками, на которых приходилось более половины внешнего долга, стали госкорпорации и госбанки), а также минимальный валютный риск. В результате экономика оказалась перекредитованной — в июле 2008 года доля кредитов в активах банков достигла исторического максимума в 77,4%. Это был драматический рекорд, поскольку банки, «набитые под завязку» неликвидными кредитами, столкнулись с мощной угрозой потери ликвидности в случае малейшей дестабилизации межбанковского рынка. Откат назад и приведение в норму размеров кредитного портфеля и происходит в настоящее время.
Каково адекватное место кредитов в банковских активах? Автор провел расчеты по более чем сорока странам Западной и Восточной Европы, в результате чего обнаружилось, что в среднем кредиты в активах занимают 51% (медиана — 52%). Кредитная активность варьируется от минимальной (в Лихтенштейне кредиты занимают 11% активов, в Люксембурге — 21%) до предельной (Украина, Испания, Литва — все были перекредитованы, ссуды — более 70% активов). Вся группа стран, переживавшая кредитную экспансию, вошла в рецессию и полномасштабный банковский кризис. Неликвидные кредитные портфели не позволили банкам достойно встретить отток денег вкладчиков и клиентов. Если говорить об умеренной кредитной активности, то ее воплощением может считаться еврозона (кредиты занимают 42% активов) или Европейский союз в целом (43%). В случае России приемлемой долей ссуд, по нашим оценкам, может считаться диапазон 50—60% активов, учитывая слабую удовлетворенность спроса на заемные ресурсы.
При кредитной ставке в 18% вероятность выдачи кредита добросовестному заемщику составляет около 96,28%, а при ставке в 25% — уже 90,89%.
Другое параллельное направление, по которому может происходить рационирование кредита, — сжатие банковского сектора под воздействием регулятора. «Программа антикризисных мер Правительства РФ на 2009 год» предусматривает увеличение государственных расходов за счет средств Резервного фонда в размере 2,75 трлн рублей. Не вызывает сомнения, что выплеск в экономику внушительной суммы будет способствовать росту цен. В то же время в той же стратегии декларируется обеспечение макроэкономической сбалансированности и снижение инфляции. Власти лелеют надежду на замедление инфляции до 10% в 2010 году и 7,5% в 2011 году. Правительству совместно с Банком России предстоит денежная стерилизация, которая традиционно будет осуществлена за счет банков, а не монополий. Первые признаки надвигающейся рестрикции уже видны: размещение временно свободных средств федерального бюджета на депозитах в 2009 году не запланировано. В то же время норматив обязательных резервов с мая повышается до 1,5%, а с июня — до 2,5%. Банку России будет достаточно сократить лимиты по беззалоговым аукционам, чтобы не допустить погашения прежних долгов по рефинансированию за счет новых кредитов. Таким образом, естественным путем может быть изъято из банков 2,75 трлн рублей — ровно столько, сколько предполагается израсходовать из Резервного фонда. Из банковского сектора может уйти около 15% пассивов, сформированных за счет Банка России, а альтернативных источников фондирования банки не найдут).
Денежные власти, в принципе, можно понять. Нестабильность закончилась, у регулятора есть все основания свернуть экстренное финансирование или, в лучшем случае, приостановить накачку банков деньгами, сохраняя прежний уровень задолженности по рефинансированию. Таким образом, все вернется на круги своя, и банкам придется учиться жить соразмерно внутренним ресурсам в стране.
Правительству совместно с Банком России предстоит денежная стерилизация, которая традиционно будет осуществлена за счет банков, а не монополий.
С другой стороны, избыточная кредитная рестрикция несет с собой новые угрозы. В марте 2009 года на форуме Global Investment and Finance министр финансов Алексей Кудрин заявил, что прироста объемов кредитования в текущем году может не быть, и это будет способствовать решению проблемы инфляции. По словам Кудрина, снижение объемов кредитования приведет к снижению инфляции и, как следствие, к снижению процентных ставок по кредитам. Если буквально рассматривать взаимосвязь двух номинальных величин — инфляции и кредитного предложения, то между ними действительно существует положительная связь. По нашим оценкам, увеличение номинального темпа прироста кредитов на 1% через 11—12 месяцев приводит к росту инфляции на 0,20—0,24%. Это отражает среднюю продолжительность производственного цикла и «перегрев» экономики, который наблюдался в 2006—2007 годах.
Однако если углубиться в анализ, то взаимосвязь не выглядит столь однозначной. Снижение объемов реального кредитного портфеля на 1% в течение двух месяцев приводит к росту месячной инфляции в России на 0,29—0,31%. Объясняется это нехваткой оборотных средств — предприятия вынуждены закладывать финансовый дефицит ресурсов в цену продукции. Таким образом, продолжительное рационирование кредита способно не снизить инфляцию, как декларирует Кудрин, а напротив, ее повысить. Зарубежные исследования подтверждают существование такого риска. В одном из последних американо-испанских исследований доказано, что инфляция может самовоспроизводиться в условиях жесткого кредитного рационирования.
Кредитное рационирование на рынках с асимметричной информацией
Эффекты информационной асимметрии на кредитном рынке делятся на две группы. Первые эффекты, возникающие до заключения кредитных сделок, связаны с неблагоприятным отбором заемщика (adverse selection). Вторые эффекты, проявляющиеся после выдачи кредита, принято называть «моральным риском» или «риском безответственного поведения» (moral hazard). Неблагоприятный отбор заемщика означает, что при завышенных процентных ставках добросовестные заемщики отказываются получать кредит, поскольку они знают, что не сумеют его вернуть. Напротив, безответственные и рисковые заемщики продолжают предъявлять спрос на кредиты. В результате повышается вероятность, что банк осуществит неверный отбор заемщиков. Чем выше процентные ставки, тем больше вероятность, что будет выдан заведомо просроченный кредит. Риск безответственного поведения может проявиться в том, что, получив кредит, заемщик использует его не по назначению. Чем выше процент, тем больше стимул у заемщика участвовать в рискованных проектах. Этот феномен получил название «неблагоприятная побудительная мотивация» (adverse incentive).
Чтобы избежать рисков, экономическая теория рекомендует банкам в условиях повышенной информационной асимметрии воздержаться от повышения процентных ставок. В ситуации неопределенности банкам следует осуществлять рационирование кредита — ограничивать его предложение. Рационирование кредита подразумевает, что банки могут удерживать ставки на некотором равновесном уровне, чтобы привлечь как можно больше добросовестных заемщиков.
Оригинальная идея рационирования кредита была высказана Джозефом Стиглицем с Эндрю Уэйссом из Стэнфордского университета еще в 1981 году. Сегодня их работа «Кредитное рационирование на рынках с несовершенной информацией» входит в двадцатку наиболее цитируемых публикаций по экономике. За «анализ рынков с асимметричной информацией»4 и простую идею рационирования кредита Джозеф Стиглиц из Колумбийского университета (Нью-Йорк) совместно с Джорджем Акерлофом и Майклом Спенсом в 2001 году получили Нобелевскую премию по экономике.
Устойчивое ограничение кредита влечет за собой и другие проблемы. В результате применения банками кредитного рационирования предприятия не в состоянии обеспечить оптимальное распределение ресурсов в краткосрочном периоде. Кроме того, они вынуждены отказываться от долгосрочных инвестиций, поскольку не могут сгладить свои расходы во времени. Кредитное рационирование приводит к росту дифференциации заемщиков и дискриминационному кредитованию. Причиной тому является положительная корреляция между активами заемщика и доступностью кредита. Таким образом, рационирование кредита, хотя и является разумной политикой с точки зрения банков, имеет существенные отрицательные эффекты в реальном секторе.
Если рассматривать рационирование кредита как «провал» в нормальной работе банковского рынка, то он требует вмешательства государства для сглаживания негативных последствий. Власти могут повлиять на доступность кредита как в региональном, так и в отраслевом разрезе. В «Программе антикризисных мер Правительства РФ на 2009 год» повышение доступности кредитования для предприятий реального сектора обозначено вторым по значимости направлением повышения устойчивости национальной финансовой системы. В общей сложности объем антикризисных мер запланирован на сумму 2936 млрд рублей (см. таблицу). Из них 49% помощи достанется банкам, 22% — предприятиям, 10% — региональным властям и 18% — населению. Смягчить рационирование кредита позволяют запланированные меры: прямое финансирование реального сектора и льготное кредитование со стороны госбюджета, субсидирование процентной ставки и предоставление государственных гарантий.
Государственные гарантии по кредитам в Европе
Государственные гарантии по кредитам малому и среднему бизнесу находят широкое распространение в Италии. Важность их поддержки объясняется тем, что на фирмы, где число сотрудников не превышает 20 человек, приходится 44% валовой добавленной стоимости в экономике и 60% занятости. На национальном уровне действует государственный фонд гарантий для малых и средних предприятий (State Fund for guarantees to SMEs). Анализ различий между заемщиками, использующими и не получающими гарантии, проведенный специалистами Института исследований и экономического анализа (Италия), показывает, что государственная поддержка оказывается эффективным инструментом. Она смягчает рационирование кредита со стороны банков. В частности, малый и средний бизнес, опирающийся на гарантии, характеризуется большим долговым рычагом (левереджем) и меньшим бременем процентных платежей. В результате гарантии в Италии получили широкое признание — ими обеспечено 50% объема кредитов малому и среднему бизнесу.
Аналогичным образом государственные гарантии применяются в Германии. Исследования для отдельных немецких земель показывают, что гарантии по кредитам малым и средним предприятиям служат не только средством снижения кредитного рационирования. Они также оказывают положительное влияние на макроэкономическом уровне: наблюдается рост выпуска продукции, занятости и объемов финансирования.
Если априори говорить об эффективности планируемых мер, то прямое финансирование или льготное кредитование со стороны госбюджета является худшей формой поддержки. Оно искажает рыночное поведение и демотивирует предприятия улучшать свои показатели. Прямое финансирование еще больше отдаляет заемщиков от банковских кредитов, поскольку ослабляет требования к их финансовому положению.
Субсидирование процентной ставки стоит на втором месте среди худших мер. Эта мера не повышает доступности кредита, искажает конкуренцию на кредитномрынке и самое главное — не устраняет кредитных рисков.
Субсидирование процентной ставки стоит на втором месте среди худших мер поддержки. Субсидируемая ставка не является средством решения проблемы доступности кредита. Она искажает конкуренцию на кредитном рынке и самое главное — не устраняет кредитных рисков, лежащих в основе рационирования кредита.
Наиболее эффективными будут меры, непосредственно снижающие кредитный риск, — это расширение гарантий/поручительств по кредитам. Государственные гарантии по кредитам находят широкое распространение в Старом Свете (см. «Государственные гарантии по кредитам в Европе»). Они требуют меньшего объема ресурсов и приближают заемщика к стандартам обычного банковского кредитования. Именно на систему федеральных и региональных гарантий следует положиться, если мы хотим благополучно пережить период рационирования кредита.
Сергей МОИСЕЕВ, директор Центра экономических исследований Московской финансово-промышленной академии
