Россия в шоколаде

Санкции Швейцарии против российских банков оказались более мягкими, чем у Евросоюза, и не стали особой неожиданностью. Швейцария при всем своем нейтралитете все-таки страна ярко выраженных западных демократических ценностей и вряд ли могла остаться совсем уж в стороне от европейских партнеров. Удивительной оказалась первая российская реакция.

Пять банков и три компании, ранее попавшие под санкции со стороны ЕС, включены в расширенный санкционный список Швейцарии. Соответствующий пресс-релиз издал Федеральный совет — так называется федеральное швейцарское правительство. Тут я, пожалуй, сделаю небольшое лирическое отступление. Мне всегда очень нравилось, как устроена власть в Швейцарии. Президент там меняется каждый год — им поочередно становится председатель этого самого Федерального совета. Из-за такой ротации, по всем социологическим опросам, большинство швейцарцев обычно никогда не знают имя президента своей страны. Премьер-министра нет вообще. Весь Федеральный совет является коллективным премьером, а всего в нем аж… семь человек федеральных советников. Эти федеральные советники ходят без телохранителей, спокойно появляются в публичных местах без предварительного перекрытия улиц, ездят в общественном транспорте. Любой желающий может подойти к ним и задать свои вопросы. Обычные, нормальные, не боящиеся собственного народа граждане своей страны.

Вернемся к нашим… банкам. Итак, Федеральный совет Швейцарии ограничил доступ к своему рынку капитала ровно тем же пяти банкам, что ранее попали под санкции ЕС — Сбербанка, ВТБ, Газпромбанка, Внешэкономбанка и Россельхозбанка. Кроме того, в швейцарский список вошли российский оборонный концерн «Алмаз-Антей», летавший в Крым авиационный лоукостер «Добролет» и бывшая «дочка» Банка Москвы, а теперь принадлежащий Совету министров Крыма Российский Национальный Коммерческий Банк.

При этом швейцарские санкции против российских банков (РНКБ в данном случае не в счет, ибо едва ли он занимал бы деньги в Швейцарии при любом геополитическом раскладе) несколько более вегетарианские, чем у ЕС. Евросоюз запретил нашим госбанкам заимствования на своих финансовых рынках на срок свыше 90 дней, а в Швейцарии такие заимствовании все же возможны — по согласованию с Федеральным советом. В том виде, в каком эти санкции введены, это действительно «не ужас-ужас». По крайней мере, об аресте банковских счетов высокопоставленных российских чиновников речи не идет. О запрете на их въезд в страну — тоже.

А вот первая реакция в России на эти санкции оказалась местами забавной, местами просто удивительной. «Пока не могу сказать, что это оказало очень существенное влияние на наш основной бизнес, скорее это, скажем так, в первую очередь моральные потери. Конечно, для нашей команды это было крайне неприятное известие», — сказал глава Сбербанка Герман Греф. И добавил, что «диалог при помощи санкций носит временный характер».

Это правда: все в мире временно и бренно. Но главе крупнейшего банка России и тем более бывшему министру экономики трудно не знать, что в финансовом мире «моральные потери» в итоге неизбежно оборачиваются материальными. А слова про «временный диалог при помощи санкций», по нашим меркам, вообще почти фронда: можно ведь подумать, что это намек не только на их санкции против нас, но и на наши против них.

И уж совсем неожиданной оказалась оценка санкций из уст первого заместителя председателя комитета Госдумы по промышленности Владимира Гутенева. Начал он с дежурных вроде бы заявлений. Мол, присоединение Швейцарии к санкциям слабо увязывается со статусом нейтрального государства» (на самом деле, вполне себе увязывается — нейтралитет подразумевает неучастие в военно-политических блоках и войнах, а не отказ от проявления страной какой-либо политической позиции экономическими методами). Мол, уход российского капитала из этой «тихой финансовой гавани» обеспечен (думаю, держатели этого капитала не разделили бы уверенности на сей счет народного избранника). А вот дальше началось необычное.

«Мы не хотим симметричных ответов. И заниматься запретом швейцарского сыра и шоколада или часов в России мы не будем», — заявил депутат Гутенев. До сих пор наши народные избранники в таких случаях, наоборот, неизменно делали воинственные заявления о необходимости ответных мер. В один голос поддерживали наши продовольственные «антисанкции» против стран Запада. А Рамзан Кадыров и вовсе ввел ответные санкции лично против президента США Барака Обамы, которому теперь — о, горе! – нельзя будет посетить Чечню.

И вдруг такой демарш. Конечно, трудно себе представить наш симметричный ответ Швейцарии. Швейцарские компании у нас представлены хорошо и работают на нашем рынке с удовольствием, но больших капиталов тут как-то не хранят. И личных счетов швейцарских бизнесменов в Россельхозбанке, подозреваю, не найдется. Но ведь ничто не мешает нам решительно избавиться от швейцарских часов (тем более что простые россияне швейцарских часов не носят). От швейцарского сыра — чтобы пармезану было не так обидно. От швейцарского шоколада и мороженого. Но, если верить депутату Гутеневу, не избавимся. И будет Россия в шоколаде. И Швейцарии радость — ее часы и шоколад у нас до сих пор покупали с большим удовольствием.

А «тихой гавани» для российских финансов, если нас продолжит так штормить по части государственных амбиций, скоро не сыщется ни в одном уголке планеты. Разве что на дне морском, где-нибудь в районе Марианской впадины.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции