Пойдет ли государство на крайние меры?

Доверие к финансовой системе в России стремительно падает: люди стараются избегать рисков, связанных с санкциями и ухудшением дел в экономике. Но мало кто задумывается о других, куда более серьезных рисках.

Россия прирастает территорией и населением, экономика движется от победы к победе, санкции и антисанкции только укрепляют отечественное производство, контракты на экспорт энергоносителей становятся все выгоднее, рост цен отстает от панических прогнозов, крестьяне вырастили небывалый урожай, финансовая система благодаря мудрым действиям руководителей ЦБ очищается от плохих банков и становится с каждым днем все надежнее. Поэтому весьма странно и, я бы даже сказал, обидно, что неблагодарное население реагирует на происходящие вокруг позитивные процессы совершенно неправильно.

По данным октябрьского опроса Национального агентства финансовых исследований (НАФИ), уже более половины россиян (52%, если быть точным) считает, что западные санкции и отечественные антисанкции приведут к кризису финансовой системы России. Для сравнения: в мае (то есть уже после начала конфронтации с Западом) пессимистом был лишь каждый третий. Примерно на этом же уровне находится недоверие граждан к банкам: по состоянию на середину года доля недоверяющих составляла 47,2% (плюс 6 процентных пунктов за 12 месяцев, данные Synovate Comcon), то есть к осени она наверняка достигла 50%. У НАФИ несколько другие показатели доверия, но тенденция та же: доля тех, кто верит банкам, за год упала с 78% до 65%. Понятно, что методики опросов и сами вопросы у разных исследователей отличаются, поэтому важны не абсолютные показатели, а тренд.

Активность пользования банковскими услугами тоже падает. Тот же опрос НАФИ показывает, что только с мая 17% москвичей отказались от этих услуг, а 27% думают над отказом. По России доли отказников пока ниже: 7% и 20% соответственно, но процесс идет.

Журналисты газеты «Ведомости» заметили (и подтвердили комментариями сотрудников банков) новую тенденцию: клиенты снимают деньги со счетов и складывают их в банковские ячейки. Как сообщила Белла Златкис из Сбербанка в выступлении перед депутатами Думы: «Мы не успеваем покупать сейфы». Про массированную скупку валюты и говорить не приходится: население сметает бездуховные доллары и «гейропейские» евро из обменников с такой скоростью, что привозящие иностранную наличку самолеты скоро будут кружить над Шереметьево в очереди, пережидая «пробку» на ВПП. И вряд ли люди несут купленные доллары и евро в банки.

В общем, несмотря на то, что ничего по-настоящему плохого в экономике пока не происходит (точнее, происходящие негативные процессы пока не очень хорошо видны), народ почему-то не верит массированной пропаганде и явно «уходит от рисков», как сказали бы фондовые аналитики. Банки – это риск, рубль – это риск, жизнь сложна, человек слаб, в трудные времена активы должны быть под рукой, и как можно меньше зависеть от кого-либо еще.

В целом, все понятно, логично и разумно. Но вызывает некоторое удивление, что страхующиеся от неприятностей в финансовой сфере люди не учитывают еще один риск, причем, пожалуй, самый главный, – государственный. Современные деньги, в какой бы форме они ни пребывали – наличной, безналичной, валютной, электронной, – фактически собственность государства, которое может с ними делать что угодно. Гражданам эти бумажки и записи на счетах просто дали подержать и в любой момент могут спокойно отнять.

Самый простой способ изъятия денег у населения, как известно, – инфляция, но россияне за последние 25 лет научились с ней более-менее эффективно справляться. Однако в арсенале государства есть масса других инструментов, позволяющих дотянуться до сбережений граждан. Например, буквально на днях депутат Думы Евгений Федоров попросил Генпрокуратуру разобраться с руководством Банка России, которое допустило падение курса национальной валюты. Мол, в обязанности ЦБ входит «обеспечение устойчивости рубля», а эти вредители продолжают движение к плавающему курсу. Видимо, депутат предпочитает стабильное лежание на дне, а не плавание.

Не случайно в выходные по соцсетям пронеслась и ссылка на статью РБК о законопроекте, запрещающем хождение доллара в России. Статья оказалась годичной давности, но если тогда такой законопроект воспринимался как бред сумасшедшего, то сейчас у людей возникает только одна мысль – посмотреть, с какого числа этот запрет хотят ввести (чтобы успеть закопать заначку в огороде, пока полиция не пришла с проверкой). При желании принятие такого закона займет неделю, после чего страна перейдет в режим «граждане, сдавайте валюту».

Давайте еще пофантазируем. Есть такая замечательная штука – обязательный государственный заем. Или почти обязательный – то есть гособлигации ты покупать не обязан, конечно, но если не купишь, из простого обывателя превратишься в «пятую колонну» и пособника врагов Родины. Неужели жалко в трудный для страны час отдать 20% зарплаты на святое дело борьбы с прогнившим Западом? Да еще и не просто так, а в обмен на трехпроцентные выигрышные облигации (старожилы помнят, что это такое).

Наконец, не все забыли про конфискационную денежную реформу, которую можно совместить, например, с деноминацией. Как раз на момент написания колонки курс евро дошел до 56 рублей, то есть, если сбросить два нуля, получатся классические советские 56 копеек – правда, не за доллар, а евро. Но, с одной стороны, евро сейчас вполне может занять место основной иностранной валюты для россиян, с другой – нет ничего невозможного и в 56 рублях за доллар в обозримой перспективе. Опять же пропагандистский эффект от такого шага может быть очень полезен для государства: если рассказать по телевизору, что доллар настолько плох, что стоит всего 56 копеек, большинство поверит. А под шумок за обмен наличных на сумму больше 100 тыс. рублей брать налог, скажем, в 35%. Почему нет? Честный гражданин держит сбережения в банке, а большие суммы кеша однозначно подозрительны. «Так и быть, – скажут чиновники, – сажать держателей налички не станем, но поделиться с государством придется».

Рассчитывать на то, что эти и подобные меры вызовут серьезную волну возмущения, не приходится. Две трети семей в России не имеют сбережений вообще, у многих они весьма скромны, а самые богатые (способные инициировать и профинансировать протест) давно держат деньги за границей. Под удар попадет средний класс – предприниматели, высокооплачиваемые сотрудники, работники умственного труда. С одной стороны, их никому не жалко, с другой – ничего, кроме как выйти на площадь потусоваться, они не могут. Кто-то еще помнит про «протесты на Болотной площади»? Вот-вот. А если совместить экспроприацию с облегчением долгового бремени для «малоимущих», любые протесты будут немедленно подавлены ликующей толпой. Тут даже полиция не потребуется.

Я не прогнозирую и не предсказываю введение подобных мер прямо сейчас или в ближайшем будущем. Но считать их абсолютно невозможными и не учитывать, принимая финансовые решения, тоже нельзя. Эти риски существуют, и они растут с каждым днем. За последние год-два ситуация в стране изменилась радикально, и если пока это в основном касалось политики, идеологии и международных отношений, то теперь очередь может дойти и до финансовой сферы. Политика уже разрушает экономику, а нормальные рыночные рецепты исправления ситуации сейчас по понятным причинам неприменимы. Поэтому кому-то придется платить за «возрождение величия страны». Угадайте, кому.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции