​Пора ли продавать фамильное серебро?

Четыре крупнейшие российские госкомпании в сумме стоят меньше, чем один McDonald's. Возможная «большая приватизация» в 2016 году — это обмен фамильного серебра на бургер: потери огромны, а польза мала и краткосрочна.

Не секрет, что падение цены нефти создает массу проблем не только населению и нефтекомпаниям, но и государству, чей бюджет существенно зависит от нефтяных поступлений. Дефицит бюджета в нынешнем году планировался в объеме 2,36 трлн рублей, но сейчас эта сумма представляется очень оптимистичной. С большей вероятностью можно говорить о 4—5 трлн рублей, если не учитывать усилия по закрытию получающейся «дыры», которые так или иначе будет предпринимать правительство.

Отказ от сдерживания падения курса рубля — одна из возможных мер, но она поможет снизить разрыв в доходах и расходах только частично (если не доводить дело до 200 рублей за доллар). Использование накопленных правительством резервов тоже закроет часть «дыры» в бюджете. Еще одним важным шагом в этом направлении должна стать распродажа государственной собственности, то есть приватизация крупных компаний, контролируемых государством.

Компаний достаточного размера, чтобы о них вообще стоило говорить в данном контексте, не так много. Министр финансов Антон Силуанов недавно называл одной из возможных целей приватизации «Роснефть», в последнее время часто говорится о приватизации Сбербанка. В списке менее вероятных, но все же теоретически возможных компаний, выставляемых на продажу, «Газпром» и ВТБ.

Идея продать принадлежащие государству акции сама по себе хороша (чем меньше государства в экономике, тем лучше), но в данном случае есть большая проблема: из-за усиливающегося экономического кризиса в России акции этих компаний очень дешевы. Отдавать их сейчас — все равно что менять фамильное серебро на буханку хлеба.

Судите сами. Акции «Газпрома» стоят столько же, сколько в марте 2009 года, и вдвое меньше, чем на послекризисном пике в апреле 2011-го. Акции Сбербанка торговались на сегодняшних уровнях ровно шесть лет назад, а на максимуме после кризиса их цена была на четверть выше. Цена бумаг «Роснефти» уже пять лет в основном ходит в диапазоне 200–250 рублей. ВТБ за последние годы не раз сильно дешевел и дорожал, такой же, как сейчас, его цена была и в 2009-м, и в 2011-м, и в 2014 годах. Теперь вспомните, что произошло с рублем за последние годы, чтобы понять, как сильно на самом деле (в реальном выражении) подешевели российские компании.

Отдельный вопрос — кто их будет покупать даже по таким ценам. Предлагать обедневшему российскому населению поучаствовать в очередных народных размещениях акций себе дороже — могут и побить. С олигархов много не возьмешь, они сами постоянно просят помощи у государства. Остаются иностранные инвесторы, которых в принципе способны привлечь дешевые активы (авантюристов и там хватает). Заодно это принесет стране столь необходимую валюту. Правда, очень уж мало валюты.

При нынешнем курсе рубля весь Сбербанк стоит несчастные 25 млрд долларов — меньше, чем небезызвестный производитель батареек на колесах Tesla. «Роснефть» чуть дороже — 33 млрд, «Газпром» — 37 млрд. ВТБ из них самый маленький — всего 11 млрд, как испытывающий проблемы Twitter. В сумме — около 106 млрд или чуть меньше, чем один McDonald's. Понятно, что при продаже речь может идти о пакетах в 10–20%, и не во всех компаниях сразу. То есть максимальная выручка от приватизации составит 20 млрд долларов, реальная же — 5–10 млрд. Или в среднем порядка 50 на жителя России. Негусто. И это при условии, что до продажи рубль не упадет еще сильнее, а цена акций останется на нынешних уровнях.

Приватизацию надо проводить в «жирные» годы — когда страна не воюет, компании получают хорошую прибыль, а акции дорожают. Тогда можно запрашивать даже премию к рыночной цене за большой объем сделки. В нынешних же условиях, скорее всего, придется еще и давать дисконт — вкладываться в летящую в пропасть с веселым улюлюканьем страну охотников мало.

Распродажа активов по бросовым ценам поможет бюджету продержаться без радикального сокращения от силы в течение года-двух (вместе с другими «пожарными» мерами). За это время при сохранении нынешней политики России в ее экономике ничего принципиально не улучшится, даже если нефть подорожает до 50 долларов за баррель. Решать проблему надо сейчас, но исправить ситуацию чисто экономическими методами невозможно: необходимы политические шаги, которые рано или поздно все равно будут сделаны. Вот только есть риск, что к тому времени имущества уже не останется.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции