Как дожить до здоровья

Оздоровление банковского сектора в России займет еще несколько лет, заявила глава ЦБ Эльвира Набиуллина. Слово «несколько» в русском языке не имеет конкретных цифровых обозначений — чисто интуитивно мы понимаем, что это примерно «от трех до десяти». Проблема в том, что в одиночку ЦБ систему не вылечит.

«Процесс оздоровления банковского сектора продолжается. По моей оценке, больше половины пути мы прошли. Когда Центральный банк начинал этот процесс, я лично ожидала, что мы закончим его раньше, года за три. Но дело в том, что на процесс оздоровления банковского сектора наложились объективные обстоятельства, вызванные спадом экономики и ухудшением активов банков. Период активного оздоровления банковского сектора будет идти еще какое-то время. Мы надеемся прийти к той ситуации, когда количество отзывов лицензий будет измеряться единицами в год. Но на это уйдет еще несколько лет», — сказала Эльвира Набиуллина в интервью ТАСС.

Из этой цитаты вполне понятно, что считают признаком свершившегося оздоровления банковской системы в самом Банке России: это когда количество отзывов лицензий будет измеряться единицами в год. То есть речь идет о «конце банкопада».

Вроде бы все логично. Однако в определенном смысле банкопад в России уже кончился: громкие страховые случаи, конечно, происходят, но все реже. При этом и сама банковская система, и, главное, рядовые клиенты уже довольно давно воспринимают массовую гибель банков как нечто естественное и само собой разумеющееся. Если катастрофа с одинаковой интенсивностью продолжается два-три года, она перестает быть катастрофой и становится стабильностью.

В таком чисто арифметическом подходе к здоровью банковской системы есть еще одна проблема. Действующих Банков в России уже сейчас меньше 600. Если три-четыре года отзывать лицензии с той же интенсивностью, как это происходит в последние три с небольшим года, цель уменьшить количество отзывов до однозначного числа за год будет достигнута естественным путем. Просто потому, что пациентов останется слишком мало.

Эльвира Набиуллина попыталась ответить на частую критику в адрес ЦБ за то, что он «не лечит, а калечит». С точки зрения обывателя, действительно трудно назвать успешной работу больницы, в которой каждый год умирает примерно 15% пациентов. Примерно такой доли банков лишался рынок ежегодно в 2014—2016 годах. Набиуллина объяснила, что снаружи видна только «верхушка айсберга, собственно объявления об отзыве лицензий или санациях». Однако, по ее словам, «есть много внутренней работы Центрального банка с коммерческими банками, когда мы выявляем нарушения, воздействуем на банки, и они исправляются… Многие банки находят силы не доводить до отзыва лицензии и самостоятельно решать проблемы».

Здоровье банковской системы явно не определяется только количеством отзываемых лицензий. Как и количеством проблемных банков. Если у вас в стране, скажем, три сотни банков, но проблемы есть в трех из топ-30 — это опасность для финансовой стабильности в государственном масштабе. А если загибаются десять банков из конца третьей сотни — вроде бы ничего страшного.

Еще один очевидный признак здоровья банковской системы — рождение новых банков. В России новые банки — не из сделок слияния-поглощения, а из желания и возможностей одного или группы инвесторов — не рождаются. А проекты высокотехнологичных «банков», не имеющие собственных лицензий, покупаются действующими кредитными организациями или быстро умирают.

Но, главное, здоровая банковская система — точно не та, которая показывает рекордные прибыли на фоне падения кредитования и роста бедности в стране, как это происходит сейчас в России. За один только январь 2017 года российские банки заработали 115 млрд рублей. Расскажите об этом 4 млн безработных (по официальным данным Росстата) или десяткам тысяч тех, кому не платят вовремя зарплату: как вы думаете, они порадуются богатырскому здоровью банков?

Безусловно, здоровая банковская система критически важна для экономики страны. Но если банковская система выглядит упитанным розовощеким атлетом в самом расцвете сил, а экономика — загибающимся сухоньким старцем, то такое здоровье банков перестает иметь смысл.

Без здоровой экономики говорить о полноценном здоровье банковской системы не приходится. А о том, как трудно будет выздороветь банкам в России при сохранении сегодняшних экономических обычаев, нагляднее всего можно судить по судьбе одного «не совсем» банка — госкорпорации «ВЭБ». Если государство активно заставляет банк кредитовать что-нибудь ненужное или нужное, но принципиально не окупаемое, давать займы тем, кто их заведомо не собирался возвращать (например, спешно упраздненной госкорпорации «Олимпстрой»), то потом заниматься «оздоровлением» приходится долгие годы, причем за счет бюджета и налогоплательщиков.

Так что если отзывы банковских лицензий в России станут редкостью или даже исчезнут вовсе, само по себе это еще не будет доказательством свершившегося оздоровления банковской системы. А вот, например, ставки по ипотеке, «как на Западе» — будут.