​Срез знаний

Что банки уже знают о заемщике, что узнают совсем скоро и какие данные они используют для вашей оценки, когда вам нужен кредит.

Есть такая профессия — кредиты не одобрять. Или одобрять, смотря по обстоятельствам. Названий у этой профессии много, мне больше всего нравится «андеррайтер». Просто из-за корня. Один из основных инструментов оценки заемщика для банковских андеррайтеров — кредитная история. Она все время пополняется какими-то новыми данными. Но и кроме нее источников данных у андеррайтеров становится все больше. Кроме тех самых пресловутых «своих», из-за которых отказ может получить даже самый «золотой» клиент.

На 4-й Ежегодной практической конференции «Кредитный скоринг» в Москве было озвучено, что в ближайшие полгода кредитную историю пополнят данные Федеральной службы судебных приставов. Очевидно, банки получат информацию о том, сколько с заемщика будет взыскано теперь, когда он не только довел какое-то дело до суда и проиграл его, но и полученного предписания не выполнил. Какое-то — потому что оно может быть не только по кредиту, но также по алиментам, коммунальным платежам и т. д.

Что ж, исполнительный лист — это тоже обязательства, и их невыполнение может о многом сказать андеррайтеру.

Второе нововведение — к началу следующего года в кредитной истории ожидают появления СНИЛСа заемщика. А страховой номер индивидуального лицевого счета — это ключ к данным Пенсионного фонда. И потенциально — для всех кредиторов, а не только для «системно значимых» и/или выбранных для эксперимента Госуслуг в 2015 году.

Что это даст банкам? Данные о пенсионных отчислениях заемщика, а через эту цифру — доступ к размеру его официального дохода. Для сверки с тем, что указано в 2-НДФЛ, и отсечения клиентов, которые либо подделывают/завышают данные в 2-НДФЛ, либо вообще пришли в банк со справкой чужой компании.

Для полного комплекта андеррайтерам не хватает только доступа к информации из Федеральной налоговой службы — тогда информационное кольцо вокруг заемщика замкнется окончательно.

Хотя, как показывает практика, кредиторы и так не особенно стесняются и зашивают в свои скоринговые (оценочные) алгоритмы максимум информации о заемщике, из тысячи и одного источника. В ход идут:

• кредитная история заемщика,
• социодемографические характеристики,
• данные из ФССП,
• данные из ПФР,
• данные ФНС,
• активность в Интернете,
• социальные сети,
• социальные связи,
• история трансакций,
• телефонные трансакции,
• устройства заемщика,
• СМС-трафик,
• кредитные истории связанных субъектов,
• данные страховых компаний,
• сведения о коммунальных платежах,
• анализ поведения при заполнении электронной анкеты,
• макроэкономические показатели,
• и даже геолокация.

Вне всякого сомнения, привлечение такого количества данных делает расчет рисков по каждому клиенту максимально точным. Потому что я не знаю, кого проверяют тщательнее. Контрагентов? Новобранцев кремлевского полка, ФСО или ФСБ? Сотрудников атомных станций? Космонавтов?

И да, знать о клиенте все — это работа андеррайтера, хлеб с маслом банковских служб безопасности. И да, наверняка же не все из этого используется, если речь идет о «дефолтном» карточном продукте. Но тенденция несколько смущает. Я не против, чтобы банк был в курсе того, как именно я исполнял свои кредитные обязательства в прошлом. Но как на мою оценку и почему должна влиять платежная дисциплина моего лучшего друга Коли или даже жены? Какая разница кредитору, где я провел летние каникулы? Пребывание в статусе статистической единицы теории больших чисел для меня неуютно.

Хотя на этот случай есть универсальный совет, правда? Просто не ходить в банк (улыбка). Но уж если идти, то быть готовым к тому, что проверят досконально, включая справку по форме 286. Такой у нас, видимо, исторический срез знаний — о заемщике.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции