Темпы роста реальных доходов россиян год к году резко замедлились — до 0,3% в мае после 5,7% в апреле. Что будет с нашими доходами дальше и что может сделать государство, чтобы люди жили богаче?
Недолго музыка играла
2018 год так хорошо начинался: после четырех лет падения реальные доходы остались без изменений по итогам января, а уже с февраля начали расти.
Правда, вcкоре после публикации этих данных экономисты обвинили Росстат в манипулировании методологией. Дело в том, что в январе 2017 года правительство выплатило пенсионерам по 5 тыс. рублей взамен индексации пенсий, не случившейся в 2016 году. Весь 2017-й эта выплата фигурировала в статистике, показывая рост доходов. А вот в данных за январь 2018 года этой выплаты уже нет (то есть доходы за январь 2018-го сравнивались с доходами за январь 2017-го без учета выплаты в 5 тыс. рублей). Что неудивительно: если бы она осталась, реальные доходы за январь 2018 года сократились бы более чем на 7%.
Потом был резкий рост доходов в феврале и марте (на 4,2% и 4,1% соответственно). Его связывают с тем, что накануне выборов президента РФ сотрудникам многих бюджетных учреждений в России начали выплачивать повышенную зарплату. Преподаватели МГУ, к примеру, получили сразу несколько окладов, приводила данные российская служба ВВС. В итоге только в феврале зарплаты в номинальном выражении выросли на 12,1%, а с поправкой на инфляцию — на 9,7%. Такими темпами зарплаты россиян росли лишь до кризиса 2008 года.
А потом запал кончился. Настоящий или нарисованный, рост реальных доходов сходит на ноль.
Вернутся ли наши доходы к докризисным. И если да, то когда
За четыре года — с 2014-го по 2017-й — реальные доходы россиян упали на 10,18%. Когда мы сможем отыграть эту потерю?
По оценкам властей, довольно скоро. Еще весной Минэкономразвития прогнозировало, что реальные доходы россиян в 2018 году вырастут на 3,8%. В начале лета глава ведомства Максим Орешкин сообщил, что «рост реальных доходов населения в этом году составит от 3,4% до 3,9%». Впрочем, это пока все равно не обеспечит возвращения доходов россиян на уровень пятилетней давности.
Впрочем, за пределами правительства настроены гораздо более пессимистично.
Из опрошенных Банки.ру экономистов самым оптимистичным оказался старший аналитик QBF Роман Кузнецов, предположивший, что реальные доходы в 2018 году вырастут примерно на 2,5% — на столько же, на сколько и ВВП. Заместитель председателя правления Локо-Банка Андрей Люшин ожидает роста доходов на 2,2% в этом году и на 1,8% — в 2019-м. Рост на 1,8% (но в текущем году) предсказывает главный экономист БКС Владимир Тихомиров. «Причем этот рост в основном пришелся на первое полугодие, — уточняет эксперт. — В 2019-м я прогнозирую замедление роста доходов до 1,6% и постепенного ускорения до 1,7—1,8% в последующие два года». Такими темпами восстановления докризисного уровня доходов ждать придется несколько лет. Если вообще дождемся.
Большинство экономистов вообще считают, что рассчитывать на рост доходов в этом году не приходится. Разве что этот рост нарисуют, поменяв методику подсчета, говорит советник по макроэкономике генерального директора компании «Открытие Брокер» Сергей Хестанов. Вариант вполне реальный, учитывая, что именно так и «остановили» падение реальных доходов в январе 2018 года.
Возможны какие-то колебания в отдельные месяцы, но медианное значение доходов будет оставаться примерно на текущем уровне, уверен управляющий директор ИК «Норд-Капитал» Михаил Ханов. А экономист «ФинЭкспертизы» Игорь Шестаков полагает, что в следующем году доходы населения даже могут опять начать снижаться: «Рост экономики в пределах 1,8—2% не позволит существенно увеличить доходы населения, а рост НДС неизбежно повлияет на повышение стоимости товаров, работ, услуг».
«Парадигма капиталистического развития предполагает долгосрочный рост экономики, который сопровождается увеличением доходов населения с целью обеспечения расширяющегося объема потребления, — говорит Михаил Ханов. — Поэтому средний ежегодный прирост доходов граждан как минимум должен превышать темпы инфляции. Если в течение ближайших лет официально заявляется целевой уровень инфляции в размере 4%, было бы справедливо ожидать ежегодного увеличения благосостояния граждан как минимум на 5—8% «в рублях». Но откуда взяться этим цифрам?»
Доходам расти неоткуда
Пессимизм экономистов понятен: оснований для роста доходов сегодня особо не наблюдается. Куда не кинешь взгляд, все говорит, скорее, о том, что и текущий размер доходов под угрозой.
Первым делом приходит на ум повышение НДС с 18% до 20%: очевидно, что эта инициатива негативно скажется на доходах россиян. Эксперты спорят лишь о том, будет ли этот негативный эффект носить разовый характер и исчерпает себя уже в 2019 году или окажет более длительное воздействие.
«Также влияние будет оказывать пенсионная реформа, — отмечает Владимир Тихомиров. — Доход людей предпенсионного возраста снизится, поскольку теперь они значительно позже смогут рассчитывать на пенсию как прибавку к общему доходу».
«Из того, что может ощутимо повлиять на реальные заработные платы, я бы отметил неожиданное ускорение инфляции», — говорит главный аналитик УК «Альфа-Капитал» Владимир Брагин. Фактор растущей инфляции называют многие экономисты: мало кто сомневается, что она останется на прежнем уровне. Большинство уверено, что уже в этом году она окажется выше показателя прошлого года. «Не будем забывать об увеличении различного рода сборов и пошлин, а также про регулярную индексацию тарифов, в том числе и на услуги ЖКХ», — рассказывает Михаил Ханов.
«В качестве существенного фактора, препятствующего росту реальных располагаемых доходов россиян, выступает явная тенденция к увеличению фискальной нагрузки как на предприятия, ориентированные на внутренний рынок, так и непосредственно на физических лиц, — продолжает Ханов. — Увеличение поступлений в бюджет за счет широкого перечня налогов и сборов в итоге оплачивается за счет конечного потребителя».
Еще один фактор — рост кредитной нагрузки. Что станет особенно чувствительно в условиях той кредитной модели потребительского поведения, которая формируется сейчас. Дело в том, что по итогам мая (самая свежая обработанная статистика) складывается не очень здоровая ситуация. За первые пять месяцев 2018 года сбережения домашних хозяйств выросли лишь на 1,3%, и это самый низкий показатель с 2014-го, свидетельствуют данные мониторинга РАНХиГС.
Физические лица принесли в банки в январе — мае текущего года 700 млрд рублей. И вынесли оттуда 883 млрд рублей — на столько выросла задолженность физлиц по банковским кредитам за первые пять месяцев года. Рост составил 7,1%, и номинально объем кредитования уже превышает показатели кредитного бума 2012—2013 годов. Долг населения по банковским кредитам достиг 13,5 трлн рублей, что является очередным историческим максимумом. И все это, напомним, в условиях стагнирующих доходов.
«В условиях перехода к нейтральной денежно-кредитной политике у населения пропадет возможность дешево рефинансировать обязательства, что с высокой долей вероятности поставит выплаты по кредитам на более высокую ступень в структуре расходов населения», — считает Роман Кузнецов.
Но основной фактор — тот фон, на котором разбросаны в живописном беспорядке эти негативные факторы. Это общее состояние экономики. Если быть точнее, слабый экономический рост. «Основным ограничителем роста реальных заработных плат в ближайшем будущем станет слабый рост производительности труда и, соответственно, ВВП», — говорит Владимир Брагин.
Доходы населения в конечном итоге формируются из создаваемой в экономике добавленной стоимости, поясняет эксперт. Так что здоровый рост реальных доходов — это рост реального ВВП. Но пока он остается слабым, рассчитывать на увеличение доходов не приходится. Слабый экономический рост не позволит частному сектору активно повышать зарплаты, соглашается Тихомиров.
Правда, обычные индексации пенсий и зарплат бюджетникам, хотя и не столь уж существенные, как были раньше, все же станут фактором, положительно влияющим на доходы, считает глава аналитического управления Промсвязьбанка Николай Кащеев. Впрочем, Тихомиров даже предполагает, что социальная поддержка может стать более жесткой. О сокращении социальных обязательств государства как факторе охлаждения экономики говорит и Ханов. И это плохая новость не только для нас с вами, но и для экономики в целом: рост доходов не находит практически никакой поддержки.
Накопленная бедность
Что означает для экономики ситуация, когда у населения снижаются доходы на протяжении многих лет? Очевидно, что ничего хорошего, ведь потребительский спрос — один из важнейших компонентов экономического роста.
«По итогам 2017 года наибольшая статья, расходы на конечное потребление, составила 70,4%, — говорит старший аналитик QBF Роман Кузнецов. — Фактически падение реальных доходов сулит замедление экономики».
Тот факт, что внутренний спрос не растeт, негативно сказывается на инвестиционной привлекательности страны в целом и, как следствие, каждого из секторов, ориентированных на внутренний спрос, отмечает Игорь Шестаков.
«Основной негатив в том, что ухудшаются как потребительские ожидания, так и предпринимательская и инвестиционная активность, — отмечает Андрей Люшин. — Поскольку ожидания людей — одна из важнейших опор экономического роста, то ощущение стагнации очень серьезно давит и на торговый оборот, и на создание новых бизнесов, и на инвестиции в уже существующие. Получается самотормозящаяся конструкция — все хотят переждать».
У этой ситуации есть и негативные социальные последствия. «Главный риск долгого падения доходов — накопление так называемой «усталости» общества, — говорит Сергей Хестанов. — Потеря надежды часто приводит к потере социальной стабильности».
И еще один нюанс. Пока у нас снижение внутреннего спроса не настолько сильное: оно сглаживается как раз активным вовлечением россиян в кредитование. «Привычное потребительское поведение граждан время от времени помогает укреплению этой иллюзии развития, попутно создавая возможные будущие риски, — считает Николай Кащеев. — Речь идет о более-менее активном привлечении населением кредитов на фоне экономической стагнации и, таким образом, проедании чистых сбережений». Возрастающая кредитная нагрузка в итоге создает риски не только для самих граждан, но и для банковской системы в целом.
Правда, текущая ситуация несет не только риски. Падение конечного потребления означает, что растет влияние других статей, а именно государственных расходов и чистого экспорта, говорит Роман Кузнецов. «Экспортно ориентированные компании, как обычно, скорее выиграют от ухудшения внутриэкономической ситуации, хотя бы в связи со стабилизацией или даже с сокращением рублевых издержек», — соглашается с ним Михаил Ханов.
Иллюзия развития
Ситуация с долговременным падением реальных доходов и внутреннего спроса не нова. Так что у государства есть на это ответ. «В РФ применена, скорее, рефлекторно, чем на основе стратегического анализа, классическая кейнсианская догма: недостаток частного спроса заменяется государственным — в основном через мегапроекты, — рассказывает Николай Кащеев. — На фоне очень вялой экономической динамики даже ограниченное число мегапроектов способно создавать иллюзию развития».
Экономику также можно «разогреть» за счет роста инвестиций. Но вопрос в том, насколько эффективными будут инвестпроекты, особенно по части создания благоприятных условий для бизнеса, отмечает Владимир Тихомиров. Об этом много говорится в последнее время, но пока деталей нет.
«Госинвестиции в принципе могут это сделать, но только в том случае, если получаемый продукт будет пользоваться спросом в массовом потреблении, а не пойдет лишь на нужды оборонного комплекса, например, — считает Андрей Люшин. — Иными словами, госинвестиции должны в итоге давать средства для платежеспособного спроса и продукцию для его удовлетворения». В противном случае такой госзаказ не даст никакого результата ни в среднесрочной, ни тем более в долгосрочной перспективе, предупреждает Игорь Шестаков.
Но если рост доходов и экономический рост — связанные понятия, то, может, имеет смысл стимулировать рост доходов «сверху». Чтобы он через возросший спрос подтянул всю экономику? Такое уже было в российской истории. Получилось плохо.
«Смысла стимулировать рост доходов нет — это невозможно сделать, если доходы компаний и государства не растут, — говорит Владимир Тихомиров. — Даже если доходы бюджета растут — как сейчас — за счет цен на нефть, то гарантировать сохранение высоких цен на энергоносители никто не может. Поэтому перенаправление дополнительных доходов бюджета на увеличение зарплат — это безответственно, так как при падении цен на нефть государство просто не сможет выполнить свои обязательства».
Есть два варианта увеличения доходов населения, отмечает Владимир Брагин: перераспределение и увеличение «пирога». «Перераспределение может кратковременно увеличить доходы населения, но, как правило, это приводит к тому, что меньше ресурсов направляется на инвестиции. А это в конечном счете уменьшает ВВП», — говорит экономист. «Рост экономики, основанный на растущих доходах населения, рано или поздно приведет к кризису, если рост доходов не обеспечен растущими доходами бюджета и компаний», — считает Владимир Тихомиров.
Стимулирование доходов граждан с помощью перераспределения ренты уже не работало толком и до кризиса, в 2010—2013 годы, несмотря на нефть, которая стоила больше 100 долларов за баррель, говорит Николай Кащеев. «В этот период разрушилась основа процветания РФ в 2005—2007 годах: двойной профицит торгового баланса и капитального счета платежного баланса, — добавляет экономист. — Приток капитала сменился оттоком: начали стагнировать, а потом и падать инвестиции в экономику. Оказалось, что только нефти мало».
В долгосрочной перспективе рост доходов населения не должен опережать темпы роста экономики. В «идеале» доходы должны расти медленнее, чем экономика, полагает Тихомиров.
Но есть второй способ поднять доходы населения — увеличить «пирог», напоминает Владимир Брагин. «Это более медленный процесс, но зато он позволяет обеспечивать устойчивый рост доходов, — считает эксперт. — Так что наиболее оптимальный рецепт — обеспечивать долгосрочный и стабильный рост экономики».
Легко сказать...
Как растормошить экономику
«Достаточно снизить налоги, дерегулировать экономику и наладить работу судебной системы, обеспечив защиту частной собственности», — полагает Сергей Хестанов. «Изменение институтов есть требование номер один для качественного изменения ситуации и более-менее серьезной попытки преодоления стагнации или депрессии —назовите, как хотите, — полагает Николай Кащеев. — И буквально все это знают». Причем на создание регуляторной инфраструктуры, которая обеспечила бы упрощенное взаимодействие предпринимателя и государства, можно было бы направить часть изымаемых нефтегазовых доходов, считает Андрей Люшин. «Тогда эффект будет долгосрочным и востребованным всей экономикой», — говорит банкир.
«Стимулировать рост реальных доходов россиян можно, снизив объем изъятий у физических лиц, уменьшив налоги (пожертвовав, например, социалкой), отменив сомнительные курортные сборы, — соглашается Игорь Шестаков. — Необходимо заниматься стимулированием конкуренции и продолжить политику снижения инфляции и процентных ставок».
Главной стратегической целью всех государственных мер должно стать привлечение инвестиций в национальную экономику, говорит Кащеев. «Это крайне сложная задача сейчас не только потому, что санкции, но и потому, что «светлый образ» развивающихся рынков значительно потускнел», — считает экономист.
Но других вариантов нет: государству следует сменить модель наполнения казны с увеличения сборов на создание условий для развития бизнеса. «Мы знаем такие примеры даже из собственной истории. Например, это новая экономическая политика (НЭП), проводившаяся в 20-х годах прошлого века в Советской России и СССР, — заключает Ханов. — Она принесла свои плоды».
Милена БАХВАЛОВА, Banki.ru
