В последние месяцы одной из самых обсуждаемых тем на страховом рынке стали автоюристы, которые специализируются на судебных спорах со страховыми компаниями. В частности, именно их активностью страховщики объясняют невозможность купить полис ОСАГО в ряде регионов. При этом компании не отрицают, что большинство таких юристов — это бывшие страховщики. Почему юристы переходят на «другую сторону баррикад» и как страховщики борются с ними, разбирался Банки.ру.
Три категории «зла»
15 июня сотрудники служб безопасности страховых компаний провели совещание по борьбе с криминальными автоюристами в ОСАГО и мошенничеством. Как следует из справки о проведении совещания (есть у Банки.ру), в обсуждении приняли участие представители «Росгосстраха», «Ингосстраха», ВСК, «РЕСО-Гарантии», «СОГАЗа», «Ренессанс страхования», «МАКСа», «Уралсиб Страхования» и других компаний.
Проблема автоюризма в последние несколько месяцев стала одной из самых обсуждаемых на страховом рынке — когда весной этого года снова обострился вопрос с доступностью (точнее, с недоступностью) ОСАГО в ряде регионов РФ. Страховщики объясняют ограничение продаж полисов многомиллиардными убытками, которые они несут на проблемных территориях. Такие потери, по их словам, спровоцированы автоюристами, которые взыскивают со страховщиков в судах завышенные суммы возмещения, а также различные нестраховые выплаты — штрафы, пени, расходы на представительство и экспертизу. По данным Российского союза автостраховщиков, в 2015 году из 142 млрд рублей выплат по ОСАГО 18 млрд было выплачено по решению суда. По оценкам РСА, до страхователей дошли не все эти деньги — около 10 млрд рублей «осели в виде чистой прибыли в карманах юридических посредников».
На совещании представители служб безопасности договорились обмениваться информацией и пришли к мнению, что обмен данными должен идти не только между страховщиками, но и между ведомствами, рассказал Банки.ру заместитель исполнительного директора Российского союза автостраховщиков Сергей Ефремов.
«Чтобы выявить криминального автоюриста, нам нужна информация от МВД — было ли ДТП, зарегистрировано ли транспортное средство; от нотариусов — выдавалась ли такая доверенность, заверялась ли она; информация от страхователя — подписывал ли он такой договор уступки права требования», — перечисляет Сергей Ефремов.
Сергей Ефремов, заместитель исполнительного директора Российского союза автостраховщиков
Отметим, что, хотя в устах страховщиков слово «автоюрист» — синоним слова «мошенник», на практике встречаются разные стили работы юридических представителей клиентов. И далеко не всегда это связано с нарушением закона. Часть юристов представляет в суде интересы обиженного клиента, и их гонорар — это процент от выигранной суммы. Другая часть предпочитает перекупить у клиента право требования к страховой компании по договору цессии (уступки права требования) и судиться со страховщиком уже в свою пользу. В такой схеме может крыться почва для злоупотреблений, предупреждают страховщики. «Большей частью договоры цессии — это обман, клиенту достается 30—40% от страховой выплаты. Юридическая неграмотность человека заставляет его соглашаться на маленькую, но быструю выплату», — считает генеральный директор страховой компании «МАКС» Надежда Мартьянова.
По словам Сергея Ефремова, юристов, специализирующихся на спорах со страховыми компаниями, можно разделить на три категории. «Первая — это правильные автоюристы, которые действительно оказывают помощь гражданам, когда возникает спор со страховщиком. Вторая группа — юристы, которые работают в соответствии с законом, но могут злоупотреблять правом, завышать стоимость экспертизы, стоимость собственных услуг. Нередки случаи, когда средняя стоимость экспертизы на рынке региона составляет 1 500—3 000 рублей, а со страховщика за эту экспертизу по суду берут 20 тысяч. Или стоимость услуг юриста по аналогичному делу составляет 3—5 тысяч рублей, а со страховщика сдирают 45 тысяч. Это не нарушение закона, но злоупотребление им, — рассказывает Ефремов. — А третья группа — «черные» юристы, где применяются чисто криминальные способы: фальсификация обстоятельств ДТП, подделка договоров уступки права требования, доверенностей, исполнительных листов и экспертизы». По оценкам РСА, доля криминальных автоюристов достигает 40—50%.
Покажите ваш протокол
На совещании представителей страховщиков обсуждались различные меры противодействия криминальным автоюристам, следует из справки о совещании. Внутренние меры — работа со страхователем на этапе заключения договора (выдача клиентам памяток, предупреждающих о нежелательности обращения к посредникам), а также с клиентом в момент ДТП, анализ работы представителей и в, частности, документов, которые они представляют в суд.
Кроме того, каждый страховщик применяет свои способы. Так, компания «МАКС» в качестве одной из мер внутреннего контроля стала требовать от юристов компании протоколы заседаний в судах, рассказывает генеральный директор Надежда Мартьянова. «Необходимо не просто знать, присутствовал наш представитель на заседании или нет, но и понимать, как он защищал интересы компании», — говорит она.
Из внешних мер по борьбе с автоюристами на совещании служб безопасности страховщиков выделялось «создание резонанса в СМИ и правоохранительных органах: разъяснение позиции страховых компаний, а также обращения в органы местной и государственной власти». Например, в «МАКСе» в 2015 году стали направлять обращения в налоговые органы по месту жительства юриста, отсудившего у страховой компании деньги. «В этих обращениях мы указываем, какое страховое возмещение выплатили по решению суда, а налоговый орган должен проверять, перечислена ли эта сумма денег страхователю. Также мы фиксируем, какую сумму составили штрафы, пени, неустойки, услуги представительства — это чистая прибыль юриста, которая должна облагаться налогом. В результате, например, в Липецке власти начали системно заниматься этим вопросом», — говорит Мартьянова.
Системно проблему с автоюристами страховщики рассчитывают решить к концу года с помощью поправок в законы, которые делают в ОСАГО приоритетной натуральную форму возмещения, то есть ремонт. На прошлой неделе президент подписал закон, который устанавливает санкции за непредоставление транспортного средства на осмотр, а также увеличивает сроки рассмотрения претензии. Кроме того, 24 июня опубликован обзор судебной практики Верховного суда, где указывается необходимость при вынесении решения применять данных справочников РСА и единую методику расчета ущерба.
Страховые юристы в свободном плавании
При этом, по оценкам самих страховщиков, от половины до 90% всех автоюристов — это бывшие сотрудники страховых компаний. «Это выходцы из разных функций компании: юристы, сотрудники урегулирования и иных подразделений», — рассказывает директор департамента расследований в урегулировании убытков «Зетта Страхования» Тимур Ахметзянов.
Участники рынка признают, что такое развитие карьеры — наиболее очевидный вариант для юристов страховщиков, которые были лишены лицензии (в I квартале 2016 года ЦБ отозвал лицензии у 21 компании). Как рассказал Сергей Ефремов, гендиректор недавно покинувшей рынок самарской страховой компании «Компаньон» Александр Зобнин открыто заявил, что создает юридическую компанию, которая будет заниматься оказанием услуг страхователям. «Большая часть сотрудников перешла туда на работу. А куда им деваться?» — говорит эксперт.
Однако многие юристы делают такой выбор осознанно.
«Я работал в Ингосстрахе с 2001 по 2007 год, и мы считали, что мы суперуспешные ребята, а те юристы, которые противодействуют нам на стороне клиентов — это неудачники, которые не смогли устроиться в страховую компанию», — говорит генеральный директор юридической компании «Главстрахконтроль» Николай Тюрников, в прошлом заместитель начальника юридического управления «Ингосстраха».
Сейчас, по его словам, ситуация изменилась, и юристов страховых компаний привлекает на «другую сторону баррикад» большая отдача от деятельности, в том числе экономическая. «К примеру, заработная плата в регионах — около 20—25 тысяч рублей, а занимаясь данным видом «бизнеса», можно выйти на цифру 80 тысяч рублей», — комментирует Тимур Ахметзянов из «Зетта Страхования».
Николай Тюрников, генеральный директор юридической компании «Главстрахконтроль»
«Юристы страховщиков получают бонусы, но в основном по суброгационным искам — то есть принесенным в компанию деньгам, и то непропорционально выигранной сумме. За «отбитые» иски юрист, как правило, ничего не получает. Мы же получаем вознаграждение в среднем в размере 10—15% от фактически полученных клиентом денежных средств. А юрист страховой компании работает за зарплату», — сравнивает Николай Тюрников.
Не последнюю роль в переходе на другую сторону играют и этические причины — в целом население настроено очень негативно в отношении страховщиков, отмечает юрист.
«Наше преимущество по сравнению с юристами страховых компаний определяется не нашими сверхспособностями или знаниями: мы ничем не лучше, не талантливее, не умнее. Просто они в ежедневном режиме решают задачу, как не заплатить клиентам, а мы решаем задачу, как получить для них деньги», — объясняет Тюрников.
Каких-то особых способов удержать юристов на своей стороне страховщики, как правило, не применяют. «Право выбора работы — неотъемлемое право каждого гражданина РФ. И то, как юрист, страховщик, банкир или сотрудник МФО строит свою судьбу и карьеру — личное дело каждого», — прокомментировал официальный представитель «АльфаСтрахования» Юрий Нехайчук.
Ухватить инсайдера за флешку
Также на совещании обсуждался вопрос утечки информации о клиентах автоюристам из самих страховых компаний — на флешке, путем отправки по электронной почте, через передачу распечатанных клиентских баз и фотографирование документов. Наличие «инсайдера» внутри страховых компаний делает более эффективной и «работу» мошенников, признает Тимур Ахметзянов. Однако явление это не системное: по оценкам Ефремова, не более 5—10% зафиксированных случаев страхового мошенничества связано с участием действующих сотрудников СК.
Предотвращать утечку участники обсуждения предлагают с помощью технических средств контроля (снятие информации с каналов связи), а также личного сыска — наблюдения и опросов. Кроме того, используются и почти «шпионские» методы проверок сотрудников.
«Как только я устроился на работу в страховую компанию, буквально на второй день мне позвонили со скрытого номера и предложили деньги за информацию по полисам — номера, цены, а также сведения по контрагентам и инкассо, — рассказывает бывший сотрудник юридической службы крупного страховщика из топ-20. — Я сразу понял, что это проверка безопасников — о моей новой работе мало кто знал, телефон в резюме был указан другой. Звонили несколько раз, всего три-четыре в течение всего срока работы. Я всегда отказывался: во-первых, на мою совесть им денег не хватит, сколько бы ни предложили, а во-вторых, надо быть полной свиньей, чтобы «гадить» там, где живешь».
Хотя разглашение информации, составляющей коммерческую тайну, чревато наказанием вплоть до уголовного, как правило, дело ограничивается увольнениями. Однако в начале 2016 года компания «Согласие» создала прецедент: страховщик сообщил о возбуждении уголовного дела по статье 183 УК РФ против сотрудницы красноярского филиала, которая перед увольнением скопировала информацию, составляющую коммерческую тайну, и использовала ее «в корыстных целях», работая уже на другого страховщика. Применяемые страховщиками меры по предотвращению утечек позволяют отслеживать подобные факты. «Теперь экс-сотруднице «Согласия» грозит денежный штраф в размере до одного миллиона рублей или заработной платы за период до двух лет с лишением права занимать определенные должности либо заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет. Возможна и более жесткая мера наказания — исправительные работы на срок до двух лет, или принудительные работы на срок до трех лет, или лишение свободы на три года», — сообщили в пресс-службе компании.
Елена ПЕТЕШОВА, Banki.ru