Банковская преступность в России уже приобрела историю и традиции. Уголовных дел против банкиров сравнительно немного, но они имеют большой резонанс, и в них фигурируют многомиллиардные суммы похищенного.
Едва ли не каждую неделю в СМИ появляется сообщение, что очередной сотрудник, а то и топ-менеджер или совладелец коммерческого банка становится обвиняемым по уголовному делу. Создается впечатление, что банки — весьма криминализованная отрасль бизнеса и банкиры так и норовят преступить закон. На самом деле это не совсем так. Согласно докладу генерального прокурора Юрия Чайки, в 2009 году в сфере кредитно-банковской деятельности прокурорами пресечено более 4 тыс. 600 нарушений законов, а по материалам прокурорских проверок возбуждено около 350 уголовных дел. Между тем общее количество выявленных прокуратурой за год экономических преступлений достигает 1,2 млн. Однако преступления в банковской сфере всегда имеют мощный общественный резонанс. Во-первых, в банках сосредоточены большие денежные ресурсы, и потому банковское преступление — это, как правило, похищение достаточно крупной суммы. Во-вторых, в банках хранятся деньги клиентов, а значит, общество чрезвычайно нервно относится к любым неладам в своем кошельке.
Сейчас — не «лихие 1990-е», и насильственных, общеуголовных преступлений с участием банковских менеджеров почти не встретишь. Банкир Алексей Френкель, осужденный (и, на наш взгляд, весьма сомнительно осужденный) за организацию убийства зампреда ЦБ Андрея Козлова представляет собой редкое исключение. Правда, недавно стало известно, что руководитель Banco VTB-Africa Игорь Скворцов обвиняет главу Национального резервного банка Александра Лебедева в вымогательстве и угрозе жизни. Неизвестно, кто прав, но два банкира поссорились на почве не банковской, а лесной отрасли — структуры Скворцова продали структурам Лебедева две лесопилки.
Куда чаще банкиры сами становятся жертвами покушений. Так, например, недавно было покушение на председателя правления Конверс-банка Александра Антонова, история бизнеса которого таит немало темных страниц. В Дагестане взорвалась бомба на пути следования кортежа главы республиканского отделения Россельхозбанка Гитинамагомеда Гаджимагомедова. В сентябре прошлого года взрывом бомбы были ранены председатель совета директоров банка «Русский финансовый альянс» (РФА) Олег Ашмарин и председатель правления этого же банка Ирина Сидорова. Виновные по всем этим делам пока не найдены.
Сами банкиры чаще бывают замешаны в преступлениях в финансовой сфере. Согласно международной статистике, почти 70% преступлений против банков совершаются либо исключительно сотрудниками банка, либо при их активном участии.
Фальшивые кредиты
Кризис добавил поводов для появления уголовных дел. В банковской сфере преступления чаще совершаются, а еще чаще «всплывают» и становятся известными правоохранительным органам в обанкротившихся или санируемых банках. Когда в банке все в порядке — его владельцы и сотрудники связывают с кредитной организацией свое личное благосостояние, и мотивов воровать «у самих себя» нет. Если же завтра банк должен «уйти с молотка» в ходе банкротства — у банкиров возникает непреодолимое желание сохранить из гибнущей организации что-нибудь себе на память. Обычно — несколько особенно дорогих миллиардов руб лей. Когда же в банк приходит конкурсный управляющий — АСВ или новый владелец — и возникает вопрос «Где деньги?», возникает другое зачастую небезосновательное желание — свалить вину за тяжелое состояние фининститута на предыдущих хозяев. Тогда на помощь приходит прокуратура и милиция.
Как полагает сотрудник адвокатского бюро «Левант и партнеры» Александр Шугаев, самый распространенный вид преступлений с участием банкиров — это преднамеренное банкротство. Схема преднамеренного банкротства достаточно проста. «Чтобы довести кредитную организацию до состояния банкротства и не рассчитываться с вкладчиками, руководители банка заключают заведомо невыгодные сделки. Одна из самых распространенных схем, это приобретение на огромные суммы ценных бумаг (векселя и обязательства фирм-«однодневок»), рыночная стоимость которых стремилась к нулю», — отмечает адвокат.
Существует одна стереотипная и фигурирующая во многих уголовных делах схема увода активов из рушащегося банка: выдача кредитов на подставные компании. Именно с такого рода схемами связаны самые громкие «банковские» уголовные дела последних лет, самые известные имена обвиняемых и самые крупные суммы похищенных средств.
Недавно серия потрясших Россию скандалов по поводу выдачи банкирами фиктивных кредитов пополнилась еще одним — и он рискует стать рекордсменом по фигурирующей в деле сумме. Речь идет о бывшем главе крупнейшего в Казахстане БТА Банка Мухтаре Аблязове, сбежавшем, как он сам утверждает, от преследований казахских властей. Но у БТА банка была и российская «дочка», из которой также выдавались кредиты на подставные фирмы. В итоге Следственный комитет при МВД РФ заочно предъявил Аблязову обвинение в хищении $5 млрд.
Не меньшей известностью пользуется уголовное дело над тремя руководителями банка ВЕФК (ныне банк «Петровский») — бывшим владельцем банка Александром Гительсоном, экс-председателем правления банка Виталием Рябовым, а также его заместителем Иваном Бибиновым. Уголовное дело было возбуждено по инициативе Агентства по страхованию вкладов, причем троих банкиров обвиняют в том, что они вывели из банка с помощью фиктивных кредитов 890 млн руб лей. Все трое участников дела выпущены под залог, но дело продолжается. Вообще же крушение группы ВЕФК породило целый «букет» уголовных дел по всей стране. Одно из самых громких — превышение должностных полномочий управляющим Свердловским отделением Пенсионного фонда России (ОПФР) Сергеем Дубинкиным, которого следствие подозревает в получении взяток от председателя правления банка «ВЕФК-Урал».
До суда дошло дело бывших руководителей «Содбизнесбанка», обвинявшихся в том, что преднамеренно обанкротили банк, покупая векселя «дутых» фирм и выдавая необеспеченные кредиты. Бывший председатель правления банка Роман Петров, чья вина, по мнению суда, «тянет» на 2,5 млрд рублей, недавно приговорен к 3 годам 8 месяцам лишения свободы.
Не всегда, впрочем, приговоры столь строги. Например, экс-председатель правления обанкротившегося «Юнитбанка» Евгений Ляшенко был приговорен за злоупотребление служебным положением к штрафу в 130 тыс. рублей. Между тем конкурсный управляющий банка считает, что это «злоупотребление» состояло в выводе активов почти на полмиллиарда рублей. Теперь конкурсный управляющий будет пытаться взыскать эти деньги с Ляшенко в порядке гражданского иска. При этом раньше говорили о привлечении к ответственности основного акционера банка Рафаиля Абдрашитова, но этого не произошло.
Не был привлечен к ответственности и бывший председатель правления Связь-банка Геннадий Мещеряков. Когда во время финансового кризиса у банка начались проблемы, то и его новые хозяева утверждали, что Мещеряков, выдавая кредиты без обеспечения, заложил под банк «мину». Однако никаких формальных обвинений предъявлено не было, а сам Геннадий Мещеряков, долгое время скрывавшийся за границей, в этом году вернулся в Россию.
Это «прачечная»
Если выдача фиктивных кредитов порождает самые громкие «банковские» уголовные дела, то, наверное, чаще всего в криминальные хроники попадают случаи другого типа, а именно дела об обналичке, отмывании денежных средств и их незаконном выводе за границу. В таких скандалах сотрудники банков не грабят собственные кредитные организации, а наоборот — пытаются заработать для них, оказывая клиентам не совсем законные услуги. Только в Москве за минувший год органами МВД возбуждено более 70 уголовных дел по фактам незаконного обналичивания денежных средств, и более сорока направлено в суд. Неясно — много это или мало, но масштаб у обналички огромный — если судить по тому, что почти в каждом дошедшем до суда деле суммы отмытых средств измеряются самое малое сотнями миллионов рублей. И во многих делах фигурируют менеджеры банков.
Сейчас в розыске находится бывший начальник управления клиентского обслуживания «Русич Центр Банка» Андрей Степанов, обвиняемый в незаконном транзите и обналичке 29 млрд рублей. Последний раз разыскиваемого видели в Майами.
А в июне в суд передано дело директора московского филиала ЗАО «Мега банк» Николая Тищенко и его сообщников, которые, если верить обвинению, через сеть фирм-однодневок обналичили около 3 млрд рублей.
Однако не надо думать, что обналичкой занимаются только мелкие и малоизвестные банки. Весной в Калининграде МВД ликвидирована сеть по обналичиванию, через которую прошло около 10 млрд рублей, при этом причастные к аферам управляющие и их заместители местных филиалов Сбербанка и банка «Петрокоммерц» уволены, а руководители филиала Россельхозбанка стали фигурантами уголовного дела.
А в Липецке сотрудниками департамента экономической безопасности МВД РФ задержан заместитель руководителя Липецкого отделения Сбербанка РФ, подозреваемый в переводе $4 млн из России за рубеж.
Но, наверное, самое громкое «обналичивательное» дело связано с именем бывшего предправления банка «Новая экономическая политика» (НЭП) Бориса Сокальского. Говорят, что через организованную им схему прошло около 250 млрд рублей. Ключевым элементом этой схемы был банк «Родник», которым руководил человек, состоявший на учете с диагнозом «шизофрения». При этом на момент задержания Бориса Сокальского в 2007 году он работал… секретарем в Арбитражном суде Москвы. В 2007 году Сокальский получил 7 лет лишения свободы, но весной этого года в связи со смягчением уголовного законодательства был досрочно выпущен на свободу.
Кстати, по этим же основаниям было прекращено и уголовное дело против находившегося в международном розыске владельца банка «Нефтяной» Игоря Линшица, известного своей дружбой с Борисом Немцовым и также обвиняемого в отмывании и обналичивании средств. В открытых источниках встречались упоминания о 57 млрд обналиченных рублей.
Хищения
Третья крупная категория банковских уголовных дел — прямые хищения средств. Как говорил Жванецкий, кто что охраняет, тот это и имеет. Когда банковский служащий видит, что у него прямо под руками лежат миллиарды, и при этом он изнутри знает всю механику банковского счетоводства, он, конечно, начинает задумываться, нельзя ли незаметно
В конце июня в Одинцово задержали управляющего местного филиала Альта-Банка Игоря Г., подозреваемого в похищении более 104 млн рублей. Банкир, не придумывая никаких изощренных схем, просто давал указания кассирам банка о перечислении денежных средств на его счета. За три месяца — заработок более $3 млн.
Между тем в Перми уже начался суд над директором Пермского филиала АКБ «Стратегия» Игорем Ворониным, обвиняемым в том, что он совершил растрату вверенных средств в сумме 10 млн рублей, изготовил фальшивые банковские гарантии на 80 млн рублей и мошенническим путем похитил у одного из клиентов 720 тыс. рублей. Растрата была проведена по довольно остроумной схеме. Один предприниматель получил в банке кредит на 20 млн рублей. Половиной выделенных средств воспользовался, а от второй половины собирался отказываться. Тогда Воронин предложил бизнесмену переуступить эти средства другой, подставной финансовой структуре за «комиссионные» в 2,5 млн рублей.
Не мало в криминальных хрониках и сравнительно мелких хищений — когда сотрудники разных банков (в том числе Сбербанка) пытаются похищать деньги прямо со счетов клиентов. Обычно, выбираются счета умерших лиц, или счета, по которым давно не совершалось операций. Видимо, у преступников возникает надежда, что владельцы про них «забыли». Совсем курьезный случай произошел во время последних новогодних праздников в московском филиале банка «Ханты-Мансийский». Сотрудник банка похитил 5 млн рублей прямо из сейфа клиента. Что особенно пикантно — потерпевший был безработным. Как видно из числа тех безработных, у которых угоняют «Бентли».
Если же говорить о громких похищениях, то прежде всего стоит вспомнить произошедшую весной попытку похитить 1,25 млрд рублей по подложным платежным поручениям со счетов Пенсионного Фонда России. Среди арестованных по этому делу — владелец банка «Кубань» Александр Бражников и главбух банка Светлана Горских.
Экзотика
За пределами трех главных категорий банковского криминала — вывода активов, «отмывки» и хищений — находятся редкие, экзотические и порою совершенно курьезные преступления. Так, в Сыктывкаре под следствием сейчас находится председатель правления АКБ «Северный народный банк» Сергей Сердитов. Банк выкупил у заемщика заложенное имущество, однако заемщик обратился с жалобой, что выкуп произошел по заниженной цене, а покупателем выступила лизинговая компания, единственным учредителем которой является Сергей Сердитов. Оценщик признался, что выполнял указания банкира, в итоге — уголовное дело по статье «мошенничество».
В Уфе сейчас судят бывшего председателя правления ОАО «Башэкономбанк» за то, что он устроил своего сына в банк экономистом, хотя тот не работал в банке, а учился за границей. Ущерб в виде начисленных студенту зарплаты и премий составил 640 тысяч рублей. Не много — но новые хозяева банка, купившие его в 2007 году, решили дело так не оставлять. И опять — статья «мошенничество».
А в Санкт-Петербурге бывшего председателя правления Инкасбанка Татьяну Лебедеву будут судить за то, что она знала, что ее банк катится под гору, но не предотвратила размещение на счетах в нем 1,8 млрд рублей бюджетных средств. И это, оказывается тоже можно классифицировать как «мошенничество». За аналогичную вину хотели «привлечь» и бывшую председателя правления уже упоминавшегося банка «ВЕФК-Урал» Ольга Чечушкову. После банкротства банка на его счетах «зависли» более 1 млрд рублей средств пенсионного фонда. В рамках дела о пропаже пенсионных средств банкирша была арестована, но доказать ее причастность к пропаже средств не удалось. В итоге Ольгу Чечушкову обвиняют по статье «злоупотребление полномочиями»: бывший председатель оформляла на депозиты банка свои сбережения по аномально высоким ставкам, незаконно обменивала валюты и кредитовала «по блату», чем якобы нанесла ущерб банку на 8,8 миллиона рублей.
Зато в Орле в мае экс-глава филиала банка «Евразия Центр» Юрий Мушта получил 2 года колонии за «покушение на злоупотребление полномочиями». А именно за то, что директор филиала допустил массовое открытие счетов физических лиц, куда были переведены средства от клиентов — «юриков». Делалось, это, как можно понять, чтобы защитить средства клиентов с помощью системы страхования вкладов. Центробанк, чтобы не допустить подобных схем, запретил проблемным банкам открывать счета «физикам», но, как писали сотрудники орловского филиала банка, данный запрет был передан из головного офиса банка с трехдневным опозданием. Суд не счел это обстоятельство оправданием.
Дробление вкладов во время кризиса стало очень распространенной схемой, но бороться с ней было трудно. «Мы предпринимали многочисленные попытки привлечь топ-менеджмент таких банков к уголовной ответственности, однако уголовные дела удалось возбудить всего трижды, — прокомментировал приговор Юрию Муште заместитель генерального директора Агентства по страхованию вкладов Андрей Мельников. — Дело в отношении руководства головного офиса «Евразии-Центра» в Москве прекращено, в отношении руководства банка «Сахалин-Вест» приостановлено».
Жестокий мир
В свое время Владимир Путин говорил, что самые криминализованные отрасли экономики в России — это ТЭК, металлургия и лесная промышленность. Банки в этом «почетном» списке упомянуты не были. Зато согласно глобальному обзору экономических преступлений компании PWC, 26% всех незаконных деяний в экономике в странах БРИК происходит в секторе финансовых услуг (куда не входит страхование). Это, если верить опросу компании, самый криминальный сектор. ТЭК и горнорудная промышленность, где сосредоточено 15% экономических преступлений, по версии PWC находятся только на втором месте. Как отмечает генеральный директор Столичной финансовой корпорации Павел Геннель, самой криминальной отраслью, безусловно, является малый бизнес, вся суть которого, к сожалению, представляет собой череду нарушений закона в безуспешной борьбе бизнесмена с государством. «На его фоне любая отрасль, в том числе и банковская, смотрится вполне цивилизованно, — считает эксперт. — Однако если сравнивать не количество нарушений, а нанесенный государству или гражданам ущерб, то здесь банковская, безусловно, является одним из лидеров». При этом, по мнению Павла Геннеля, вряд ли можно говорить о том, что количество уголовных дел в отношении банкиров снижается. Скорее их доля в криминальной статистике остается постоянной — меняется лишь специфика совершаемых правонарушений.
|
Крупнейшие уголовные дела против банкиров в 2009—2010 гг.
Статьи УК, по которым чаще всего привлекаются топ-менеджеры банков
|
Константин ФРУМКИН
