Налоговый режим останется неизменным до 2019 г., заявил президент Путин на совещании на прошлой неделе, рассказали «Ведомостям» в пятницу шесть федеральных чиновников. Исключение составит нефтегазовый сектор (см. стр. 05), говорил министр финансов Антон Силуанов на Московском финансовом форуме. В послании Федеральному собранию в 2014 г. президент обещал не повышать налоговую нагрузку на бизнес четыре года.
Что это было
Предложения Минфина о повышении налоговой нагрузки на бизнес и население обсуждались в закрытом режиме с весны. Они касались НДС, взносов с фонда оплаты труда, НДФЛ. Осенью дискуссия стала интенсивной – идеи обсуждались на совещаниях у первого вице-премьера Игоря Шувалова и премьера Дмитрия Медведева. «Ненефтегазовый налоговый маневр» Минфина предполагал унификацию ставки страховых взносов, ее поэтапное снижение и повышение НДС. Поступления в бюджет от маневра Минфин оценивал в 2017 г. в 600 млрд руб., а всего за 2017–2019 гг. – в 1,2 трлн. «Как я понял, идея была еще недостаточно проработана и ее отложили», – объяснил председатель Центра стратегических разработок Алексей Кудрин.
На совещаниях речь шла о перераспределении налогов, уверял Силуанов, в Минфине считают, что сейчас высока нагрузка на фонд оплаты труда, от этого велики издержки бизнеса – если снизить изъятия, [у компаний] будут стимулы обеляться. Но это вопрос не 2017 г. и даже не 2018 г., заверил министр, Минфин не предлагал увеличивать налоги. «Нам всем показалось», – иронизирует участник совещаний у президента и премьера.
Хрупкий баланс
Проект бюджета на трехлетку будет внесен в Госдуму без кардинальных изменений в налогах, обещает Силуанов. Из-за снижения цены на нефть доходы бюджета сокращаются – по прогнозу Минфина, до 12,3 трлн руб. Расходы правительство договорилось заморозить – 15,787 трлн руб.; дефицит – 3,2% со снижением на 1 процентный пункт в год в 2018–2019 гг. Чтобы уложиться в бюджет, министерствам и ведомствам придется сокращать расходы в номинальном выражении на 6% в 2017 г. и на 9 и 11% в 2018–2019 гг., объявил Силуанов, расходы на военно-промышленный комплекс также будут сокращаться.
В 2017 г. Минфину нужно собрать дополнительно около 800 млрд руб. Их принесут дополнительные изъятия из нефтегазового сектора (около 400 млрд), повышенные до 50% дивиденды госкомпаний (250–300 млрд), администрирование таможенных и страховых платежей (100–150 млрд). Финансировать дефицит планируется также за счет займов (1,2 трлн руб. на внутреннем рынке и до $7 млрд на внешнем) и резервных фондов. Их хватит на три года при аккуратных тратах, заверил Силуанов.
Минфин пока рассчитывает на поступления от приватизации «Роснефти» и «Башнефти» (около 1 трлн руб.) в 2016 г., но не видит проблемы, если деньги придут в 2017 г. Возьмем больше из фонда в этом году и меньше потратим в следующем, пояснил Силуанов.
Минфину не нужно повышения ненефтегазовых налогов, чтобы сбалансировать бюджет и в течение трехлетки выйти на 1%-ный дефицит, говорит высокопоставленный чиновник, дыра более чем в 1 трлн руб. – обычный миф Минфина. На самом деле она гораздо меньше и ее можно полностью покрыть за счет повышения нефтегазовых налогов, более высоких дивидендов, приватизации и больших бюджетных остатков, которые в этом году будут еще больше, перечисляет чиновник. Повышение пенсионного возраста также не потребуется, обещает он.
Процент на бедность
Минфин попросил богатые регионы поделиться с бедными: 1% ставки налога на прибыль предлагается передавать в федеральный бюджет с распределением на дотации бедным регионам. (Сейчас из 20% налога на прибыль 18% остаются в региональном бюджете, 2% уходят в федеральный.) Такая мера принесет дополнительно около 115 млрд руб. в 2017 г. Как известно из большой истории страны, «отобрать и поделить» ни к чему хорошему не приводит, комментировал идею Минфина мэр Москвы Сергей Собянин. Перераспределение части налога пока не решенный вопрос, но с высокой долей вероятности решение будет принято в пользу Минфина, опасается региональный чиновник: помимо выпадающих доходов регионального бюджета, это дестимулирует развитие бизнеса в регионе: «Фактически это экспроприация».
Ранее Минфин объявлял о снижении межбюджетного трансферта регионам на 15,5% (см. график). Тяжело всем, но федеральный бюджет в более тяжелой ситуации, говорил замминистра финансов Максим Орешкин. В последние два года доходы федерального бюджета снижались на 7% ежегодно, подсчитал Орешкин, а доходы региональных бюджетов продолжали расти на 6% каждый год (цитата по ТАСС).
Регионы недополучают доходов и дотаций, констатировала председатель Счетной палаты Татьяна Голикова. Им трудно избежать дефицита: номинальные доходы выросли на 2,7%, а расходы – на 5,7%, указывает директор региональной программы Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич. Общий профицит регионов в первом полугодии (276,6 млрд руб.) получен за счет огромного превышения доходов над расходами в бюджете Москвы и Сахалина, а также значительных профицитов ХМАО, Тюменской и Ленинградской областей и Санкт-Петербурга, знает Зубаревич, у подавляющего же числа регионов (52) был дефицит и он будет расти в ноябре – декабре. У 15 регионов ситуация критическая, констатирует Кудрин: «Они не могут наращивать зарплату, не могут выполнять уже майские указы президента. А если и выполняют, то за счет наращивания задолженности».
Где взять деньги
Как говорит чиновник финансово-экономического блока, основные сложности с бюджетом у Минфина начнутся в 2018 г. При цене нефти $40 за баррель дыра в бюджете 2018–2019 гг. превысит 2 трлн руб., подсчитал другой федеральный чиновник – правда, он надеется, что нефть будет дороже.
Надо больше сокращать расходы, советует Александра Суслина из Экономической экспертной группы, реальных резервов нет и денег взять неоткуда. Альтернатива – больше занимать, но тогда растут процентные расходы бюджета, указывает она. Необходим разворот к более производительной экономике, считает Кудрин, но он невозможен при нынешнем качестве госуправления и инфраструктуре.
Бюджет – вещь простая: либо увеличивать доходы, либо сокращать расходы, говорит Владимир Тихомиров из БКС. Если ставится задача налоги не повышать, приходится увеличивать долг – политическое согласие получено, считает он. «Публично это не произносится, но и у Минфина, и у правительства есть надежда, что цена нефти будет выше $40», – заключает Тихомиров.
Александра ПРОКОПЕНКО, Маргарита ПАПЧЕНКОВА
