Недавно Центробанк вдруг решил, что в его круг обязанностей входит назначение «правильной» процентной ставки по депозитам физлиц в частных банках. Мол, рынок — это всё глупости, мы-то лучше знаем, какая должна быть ставка. А банкиры и их клиенты — это такие неразумные дети, которые не понимают, чего хотят, и не в состоянии найти баланс между своими желаниями и возможностями.

Пока до прямого введения депозитных тарифов представителями ЦБ в конкретных банках дело не дошло, хотя я совсем не удивлюсь, если это в конце концов случится. Центробанк ограничился «рекомендацией» не поднимать депозитные ставки выше 18% годовых. Конечно, в заботе о клиентах — а как же иначе. Чем меньше клиент получает дохода, тем ему спокойнее, наверное. И вообще, все последние годы вклады почти всегда были убыточными (с учетом инфляции), а тут, понимаешь, вышли в плюс — безобразие. Так ведь люди еще и привыкнут к реальным, а не номинальным доходам при минимальном риске. Как же их тогда заманишь в очередное народное IPO с акциями по двойной цене?

Формальный повод для введения ограничения на ставки депозитов понятен — чем выше ставка, тем выше риск. А чем выше риск, тем больше вероятность, что ЦБ и Агентству по страхованию вкладов потом придется возиться с вкладчиками слишком смелых банков. Поэтому логично заранее «подстелить соломки» и не дать заработать никому — ни банку, ни вкладчику.

На самом же деле у этой проблемы есть и еще один аспект, о котором не стоит забывать. Центробанк собственными усилиями загнал себя в положение, при котором от него едва ли не полностью зависит судьба финансовой системы России. После того, как ЦБ из регулятора и арбитра превратился в фактического хозяина многих банков (и через участие в капитале, и через сверхбольшие кредиты, которые приходится постоянно рефинансировать), он принял на себя ответственность за их дальнейшее существование. «Мы в ответе за тех, кого приручили», как известно. Поэтому вполне логично, что на правах фактического владельца он вмешивается в текущее управление банками, ограничивая их активность.

Кроме того, государство теперь полностью отвечает по подавляющему большинству вкладов граждан (включая проценты), а значит, в его интересах сделать так, чтобы с этими вкладами ничего неприятного вообще не могло случиться. Разумно в такой ситуации взять эти самые вклады под свой контроль, иначе получилось бы странно: отвечаешь ты, а рискует за счет этой ответственности кто-то другой (банки).

К абсолютной власти легко привыкнуть. Ощущение, что от тебя зависит существование многих организаций и людей, сродни наркотику — отказаться от него могут только очень сильные люди. Понимание собственной нужности придает сил и неимоверно повышает самооценку. Я знаю, пожалуй, только одного человека, который, получив большой объем полномочий, ответственности и власти, смог отказаться от всего этого, заставив подчиненных научиться заботиться о себе самостоятельно. Речь, естественно, об Анатолии Чубайсе, своими руками сознательно разрушившем монополию, которой руководил. Любой другой чиновник рано или поздно превращается в «заботливого отца» на вверенном ему участке работ и все больше задач решает в «ручном режиме». Ибо граждане — неразумные дети, а он сам — мудрый руководитель. Здесь же, кстати, и корни вечной несменяемости российской власти — «на кого ж я их, убогих, покину?».

Проблема эта, кстати, не исключительно российская. Скажем, британский министр финансов Алистер Дарлинг недавно тоже пообещал «надавить» на банки, чтобы они снизили процентные ставки по кредитам для малого бизнеса. По словам министра, правительство оказало банковскому сектору помощь не из «благотворительных соображений». Но Британия — не Россия, и зарвавшегося министра осадила Ассоциация британских банкиров, сообщившая, что банки знают, что делают.

В Штатах также разворачивается скандал по поводу давления на крупнейшие банки со стороны финансовых чиновников прошлой осенью, когда правительство заставило слиться несколько финансовых компаний, которые этого не очень-то хотели. Но и в этом случае в конечном итоге все вылилось в настоящее расследование, а чиновников, которые пошли на давление и шантаж, считают не «мудрыми отцами нации», а людьми, совершившими крупный проступок.

В России же столь непристойное вмешательство в дела частного бизнеса, как фактическое назначение максимальной ставки по депозитам, никого не только не возмутило, но даже и не удивило. Как и «пикалево-шоу» немного раньше.

Не хочется делать никаких выводов — слишком уж они будут грустными. Просто каждому налогоплательщику стоит задуматься, насколько глубоко в свою жизнь он готов пустить чиновника — человека, живущего (по крайней мере, формально) на те деньги, которые ему платит этот самый налогоплательщик.