​Сколько стоит ваша жизнь

«Сколько стоит жизнь гражданина России?» — текст с таким названием я написал после крушения самолета авиакомпании «Татарстан» на рейсе Москва — Казань 17 ноября 2013 года. Я задался вопросом: «Какую компенсацию должен заплатить виновник гибели 44 пассажиров и шести членов экипажа?» Тогда разбился Boeing-737, которому было 23 года и который до появления в авиапарке АК «Татарстан» эксплуатировался в Бразилии и Уганде. Что изменилось за два года, которые прошли с того момента?

Самолету Airbus-321 компании «Когалымавиа», который выполнял рейс Шарм-эль-Шейх – Санкт-Петербург 31 октября, было 18 лет. До появления в авиапарке «Когалымавиа» он успел полетать в турецкой авиакомпании Onur Air, а до этого в ливанской Middle East Airlines. В авиакатастрофе 31 октября погибли 217 пассажиров и семь членов экипажа. Светлая им память, и самые искренние соболезнования семьям погибших.

Сколько еще нас, россиян, будут перевозить на таком авиахламе? С большой долей уверенности могу сказать, что мы обречены на постоянное увеличение количества катастроф и человеческих жертв в них до тех пор, пока человеческая жизнь не получит достойной оценки. Прежде всего, при поддержке со стороны государства и судебной системы.

В качестве предисловия несколько абзацев о том, как определяется эквивалент человеческой жизни и размер компенсации в США (фрагмент из книги Джона Гришэма «Король сделки»).

«Возьмем Рамона Памфри. Ему было двадцать два года, на своей почасовой работе он имел шесть тысяч долларов в год. Если он в соответствии со средним сроком жизни по стране прожил бы еще пятьдесят три года, при годовом заработке, вдвое превышающем минимальную зарплату, экономический эквивалент его жизни, исчисленный в сегодняшних долларах, составил бы около полумиллиона долларов. Вот его цена».

В книге Рамон Памфри – жертва убийства, спровоцированного приемом убийцей Текилой Уотсоном медицинского препарата. Фармацевтическая компания, тестировавшая на будущем убийце препарат, понимая свою ответственность, намерена выплатить компенсацию матери погибшего по ее вине Рамона Памфри и пытается договориться о размере компенсации.

Цинично? Не буду отрицать, что подход циничный. Зато все очень понятно и логично – виновник смерти точно знает, что, как только его вина будет доказана, ему придется выплатить многомиллионную компенсацию. А суды, приступая к рассмотрению подобного дела, знают, как рассчитывать и присуждать такие компенсации.

Основываясь на этом расчете и желая уладить дело, фармацевтическая компания делает матери убитого Рамона Памфри предложение о компенсации, в 8 раз превышающей цену его жизни: «Четыре миллиона – выгодная сделка!». А в итоге выплатила матери погибшего и того больше – 5 млн долларов, то есть в 10 раз больше экономического эквивалента жизни убитого. Опять же вполне логично, ведь если бы не недобросовестные действия фармацевтической компании, то человек мог бы жить, получать доход, содержать свою семью.

Для сравнения: в России страховая выплата в рамках обязательного страхования ответственности авиаперевозчика за каждого погибшего пассажира составляет 2 млн рублей, и расходы на погребение компенсируются в пределах 25 тыс. рублей. Свою готовность произвести выплаты уже подтвердил «Ингосстрах», в котором была застрахована ответственность «Когалымавиа». А в текущий момент «Ингосстрах» организовал ускоренный и упрощенный порядок выплат авансов в размере 100 тыс. рублей за каждого пассажира на неотложные расходы.

А вот жизнь каждого члена экипажа разбившегося самолета оценена в 20 раз меньше, всего в 100 тыс. рублей. Именно на такую сумму застрахованы от несчастного случая в СК «Альянс» работники «Когалымавиа». В случае смерти наследникам СК «Альянс» заплатит именно по 100 тыс. рублей, как заявила пресс-служба страховой компании.

Совершенно очевидно: страховая оценка не выдерживает никакой критики хотя бы лишь потому, что из 224 трагически погибших людей родственники 217 пассажиров должны получить компенсацию в 2 млн рублей, а семь членов экипажа – лишь по 100 тыс. рублей. Неужели тот статус, в котором они летели на развалившемся на части самолете, имеет какое-то отношение к лишениям и страданиям, которые катастрофа принесла в семьи погибших?

Можно ли вообще сделать справедливую оценку применительно к пассажирам и членам экипажа, погибшим при крушении самолета «Когалымавиа»?

Сделать это возможно по формуле, приведенной выше. Для этого число лет, не прожитых каждым из погибших в «активном» (до пенсии) возрасте, нужно умножить на годовой доход погибшего. В итоге получим современную стоимость того дохода, который погибшие пассажиры не смогут заработать не по своей воле.

Однако это не совсем корректная оценка.

Более корректно было бы учитывать, что доходы в реальном выражении должны расти (обгонять инфляцию в среднем процентов на пять в год), а также то, что значительная часть жителей нашей страны активно работает и после достижения пенсионного возраста. Думаю, не сильно завышу среднюю оценку, если прибавлю два года.

В итоге по этой формуле получаем около 30–40 млн рублей на одного погибшего.

Критики скажут, что для справедливой оценки необходимо учитывать тот факт, что люди не только зарабатывают, но и тратят, и траты людей на самих себя правильно было бы исключить из оценки справедливой компенсации. Но оценивать траты – дело крайне неблагодарное, субъективное, причем не только потому, что люди тратят деньги по-разному, но и потому, что одни и те же траты можно по-разному истолковывать.

Например, строительство дома или приобретение недвижимости – это и трата, и инвестиция. Также двояко можно оценивать деньги, потраченные на хороший деловой костюм. Или отпуск с семьей – это инвестиции в собственное здоровье и в ребенка. Такая же двойственность по расходам на образование и лечение.

Предлагаю в качестве грубой и, безусловно, спорной оценки принять, что расходы на личное потребление составляют около 50% от заработка. Тогда можно было бы утверждать, что в результате случившейся авиакатастрофе справедливо было бы выплатить семьям погибших остальные 50%, то есть около 15–20 млн рублей.

Это в десять раз больше, чем согласно договору обязательного страхования ответственности авиаперевозчика выплатит «Ингосстрах» семьям погибших пассажиров, и в 150–200 раз больше, чем выплатит «Альянс» семьям погибших членов экипажа.

Если авиакомпания «Когалымавиа» будет признана виновной в этой авиакатастрофе, она обязана будет выплатить семьям погибших всего около 3–5 млрд рублей. Тут и государство по таким искам может выступить соистцом вместе с родственниками погибших. Ведь оно вкладывает деньги в образование и медицину граждан, чтобы потом получать налоги и результаты труда, а его (государство) виновники катастрофы этого лишили.

Не думаю, что при вероятности такой существенной компенсации семьям погибших пассажиров и членов экипажа будут встречаться 20-летние авиамашины, полетавшие в Уганде и Бразилии, Турции и Ливане, а уже только потом попавшие в нам. И дисциплина их обслуживания, и ответственность бизнеса возрастут кратно. Ведь любая авиакатастрофа будет означать для даже не самого маленького игрока выход из бизнеса.

Еще бы добавить к этому персональную имущественную ответственность собственников и менеджмента по искам родственников погибших, и тогда изменения в лучшую сторону не заставят себя ждать.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции