Диляра Ибрагимова: «Не население перестало доверять банкам, а банки — населению»
Опросы Национального агентства финансовых исследований (НАФИ) показывают постепенное восстановление доверия граждан к банкам. Сейчас, как рассказала в интервью Банки.ру директор по исследованиям НАФИ Диляра ИБРАГИМОВА, возврату доверия мешает нежелание банков показывать реальную стоимость кредитов. Именно это нежелание является основной причиной, по которой заемщики считают возможным не возвращать кредит.
— Вы замеряете индекс доверия граждан к финансовым институтам. Пик его падения пришелся на март прошлого года, потом доверие начало восстанавливаться, однако в марте этого года опять стало снижаться. Что разочаровало наших граждан?
— Индекс доверия учитывает несколько индикаторов. Одним из них является оценка людьми надежности финансовых институтов, которая показывает, насколько клиенты уверены в сохранности своих средств, как они оценивают вероятность мошенничества в финансовых институтах. Другой индикатор отражает мнения людей относительно прозрачности или информационной открытости финансовых институтов. Он показывает, к примеру, как граждане оценивают политику банков в части раскрытия стоимости продуктов и услуг, в частности, как банк информирует клиента о полной стоимости кредита. Также есть индикатор выгодности в целом, который демонстрирует, насколько выгодны в целом вложения в те или иные финансовые институты.
Действительно, самый низкий уровень доверия был зафиксирован в марте прошлого года, потом доверие постепенно росло и вскоре достигло уровня начала кризиса, то есть октября 2008 года. Снижение индекса весной этого года связано с ухудшением оценок и ожиданий людей относительно информационной открытости финансовых институтов. Во многом такая ситуация может объясняться некоторым оживлением кредитования, которое наблюдается с весны этого года. Показатель информационной открытости снова стал важен. Если в 2009 году банки практически не выдавали займов населению, то со второго квартала кредитование возобновилось, и вопросы прозрачности и открытости вновь обрели для людей актуальность.
— Граждане недовольны тем, как банки раскрывают информацию о реальной стоимости своих продуктов?
— Есть, конечно, законодательное требование о необходимости раскрытия полной стоимости кредита, но зачастую банки его исполняют только в момент заключения кредитного договора, чем и вызывают недовольство людей. Правда, справедливости ради стоит заметить, что для такого поведения у банков есть и объективные причины. Тем не менее в результате у человека порой нет возможности сравнить предложения разных банков.
Часто на практике бывает так, что человек узнает о стоимости кредита, когда собирает все документы и уже идет на заключение кредитного договора. Поэтому в глазах населения банки по-прежнему остаются информационно «закрытыми». Но, в целом, доверие граждан к банкам в этот кризис не сильно снизилось. Мы видим, что, в отличие от кризиса 1998 года, не население перестало доверять банкам, а банки перестали доверять населению.
— А какая составляющая индекса доверия стала восстанавливаться быстрее всего?
— Если смотреть на темпы роста, то оценки и ожидания надежности улучшались довольно быстро. Банковская система действительно подтвердила свою прочность, объемы вкладов увеличились, паники вкладчиков не произошло.
— Согласно вашему опросу, только 4—5% населения знают, в каком виде банки должны раскрывать информацию о полной стоимости кредитов. Почему такой низкий процент?
— Среди банков нет единого понимания, что на самом деле им выгодно раскрывать всю информацию. Банки опасаются, что если они расскажут всю правду о стоимости тех же кредитов, то к ним никто не придет. Но это, на мой взгляд, ошибочная трактовка, ведь если человек взял один раз кредит и понял, что банк его не обманул, то он с большей вероятностью придет и второй, и третий раз, станет постоянным клиентом и порекомендует его друзьям и знакомым. Конечно, если стратегия банка заключается в том, чтобы как можно быстрее нарастить кредитный портфель и затем успешно продаться, то тактика сокрытия информации может быть оправданной.
Но кризис показал, что большинство банков все-таки заинтересованы в качественных заемщиках. А качественный заемщик — это не только тот, который может предоставить подтверждение своих доходов, это еще и финансово грамотный заемщик, который понимает, сколько ему нужно будет платить, как долговая нагрузка соотносится с его доходами и т. д. Конечно, в России должна быть еще проведена масштабная кампания по разъяснению правил составления и подписания договора, а самое главное, выработаны единые стандарты к договорам на те или иные продукты или, как сейчас говорят, разработан паспорт услуги.
Что это значит? Это значит, что на первую страницу договора должны быть вынесены основные, существенные условия договора (к примеру, по кредитам — это процентная ставка, срок кредита, сумма кредита, способ погашения и т. д.). Если будут такие унифицированные критерии, то тогда заемщик сможет сравнивать предложения различных финансовых организаций и разбираться в основных условиях.
— Как вы считаете, эта кампания по разъяснению правил договора (а шире — по повышению финансовой грамотности) должна проводиться государством или самими банками?
— Если кампанию будут проводить банки, то существует вероятность того, что в ней будет «зашито» продвижение продуктов и услуг. В банке нет специального подразделения, в функции которого бы входила работа по ликвидации финансовой безграмотности клиентов. Есть департамент маркетинга, у которого свои функции и задачи, связанные с продвижением и продажей услуг. Поэтому реализовывать эту программу можно и необходимо при активном участии банков, но под контролем государства.
Как показывают наши опросы, в ответах на вопрос «Кого бы Вам хотелось видеть в качестве учителя по программе финансовой грамотности?» 28% россиян выбрали представителей регуляторов финансового рынка, то есть государства, 25% — независимых финансовых консультантов и только 8% — представителей коммерческих банков. Но запускать механизм повышения финансовой грамотности от лица государства нужно с большой осторожностью — не надо под государственное крыло собирать как можно больше инициатив, поскольку их эффективность пока невозможно оценить, а доверие к государству легко подорвать. Главная роль государственных организаций-регуляторов состоит в том, чтобы, во-первых, давать людям информацию о защите прав потребителей; во-вторых, совершенствовать финансовые институты, создавая прозрачные и честные правила игры.
— А как вы считаете, в кризис граждане стали более грамотными в финансовых вопросах?
— Кризис привел к созданию ложной иллюзии у граждан, что они стали финансово грамотными. Например, доля россиян, оценивающих свои знания и навыки в финансовой сфере как хорошие или отличные, возросла с июня 2008 года по февраль 2010-го с 12% до 25%, а доля лиц, оценивающих свои финансовые знания и навыки, напротив, как неудовлетворительные, снизилась с 50% до 31%. Это довольно опасная тенденция, поскольку эти субъективные оценки не подтверждаются реальными знаниями и навыками, проверяемыми нами в ходе тестовых вопросов.
Тот факт, что в кризис очень много говорили и писали на финансовую тематику, привело к появлению у людей представления, что они уже достаточно подкованы в финансовой сфере. Но это лишь иллюзия. В определенной мере это проявляется в динамике ответов на вопрос о знании системы страхования вкладов. В 2006—2007 годах только 15—19% россиян говорили о том, что знают, как эта система работает, еще четверть — что слышали, но ничего конкретного сказать не могли, и половина респондентов впервые услышала об этой системе от интервьюера. К ноябрю 2008 года ситуация кардинально изменилась — 45% россиян, то есть почти половина, говорили, что знают хорошо или хотя бы в общих чертах, как эта система работает, треть —
Безусловно, такое изменение ситуации является следствием активной кампании, проводившейся осенью 2008 года в связи с повышением сумм страхового возмещения по вкладам. Но данные опроса, проведенного в феврале этого года, показывают, что уровень знаний об ССВ вновь вернулся к 2006—2007 годам. О чем это свидетельствует? О том, что знание, во многом порожденное кризисом, не сопровождалось глубинным пониманием.
— По сравнению с докризисным периодом доля людей, которые не пользуются финансовыми услугами, сократилась. Как такое получилось? В кризис многие, напротив, разочаровались в банках.
— В кризис мы наблюдаем рост у людей склонности к сбережениям, при этом склонности именно к сбережениям в банках. Рост доли пользователей финансовых услуг произошел, в первую очередь, за счет вкладчиков. Также немного возросла доля лиц, пользующихся зарплатными дебетовыми картами, но это скорее — «заслуга» работодателя, а не индивида. Доля заемщиков, напротив, в кризис сократилась, что вполне понятно.
Вообще существуют различные теории, объясняющие финансовое поведение людей в периоды резкого изменения дохода. Неоклассические экономические модели основаны на идее о том, что люди используют сбережения для того, чтобы перераспределить доход с периодов, когда его уровень высок, на те периоды, когда он низок. Исходя из этого, можно говорить, что в периоды экономического подъема и роста личных денежных доходов объем сбережений будет увеличиваться, а в период рецессии и сокращения доходов — уменьшаться.
Альтернативный подход базируется на том, что реальное сберегательное поведение домохозяйств не всегда следует экономической модели выравнивания потребления: если снижение дохода рассматривается как временное, потребление действительно выравнивается за счет уменьшения сбережений, вплоть до расходования их части, однако если ухудшение сопровождается ожиданиями дальнейшего падения дохода, то тогда люди предпочитают сокращать потребление и увеличивать сбережения.
— Это означает, что у нас люди настроены пессимистично?
— На первом этапе кризиса (с осени 2008 года по весну 2009-го) ожидания граждан на самом деле были очень пессимистичными относительно как своего материального положения, так и перспектив развития экономики страны. Затем эти потребительские ожидания начали понемногу улучшаться, не достигнув, однако, еще рекордной отметки, зафиксированной в июне 2008 года. Но рост склонности людей к сбережениям в кризис вызван не только их оценками и ожиданиями относительно собственных доходов, но и таким фактором, как рост процентных ставок по вкладам.
Острая борьба за вкладчиков в первой половине 2009 года привела к небывалому росту процентных ставок: в отдельных банках они доходили до 20—22% годовых, то есть реальная ставка по вкладам была положительной, выше инфляции. Кроме того, значимую роль в такой динамике сбережений сыграли достаточно оперативные действия государственных органов власти, когда в самом начале кризиса в октябре 2008 года в целях укрепления доверия вкладчиков к банковской системе и предупреждения оттока вкладов размер страхового возмещения по вкладам граждан был увеличен до 700 тыс. рублей.
— Настораживает, что растет количество граждан, которые считают, что кредит возвращать не обязательно, если на то есть веская причина. Как вы считаете, почему так происходит и что может исправить ситуацию?
— Все-таки подавляющее большинство наших сограждан (84%) уверено в том, что банковский кредит необходимо возвращать в любом случае, вне зависимости от каких- либо внешних факторов. 70% респондентов считают невозврат банковского кредита преступлением. Вместе с тем каждый пятый россиянин в мае 2009 года был согласен с тем, что взять кредит в банке и не вернуть его не является преступлением. При этом нужно обратить внимание, что с мая 2008 года по май 2009-го доля опрошенных, согласных с подобной точкой зрения, выросла на 5 процентных пунктов.
Иными словами, в условиях кризиса люди стали больше одобрять недобросовестное поведение по отношению к банкам. Затем доля лиц, согласных с этой точкой зрения, снижалась, но к сентябрю нынешнего года вновь возросла до 20%.
Одновременно более половины россиян склоняются к мнению, что если человек не может вернуть банковский кредит, поскольку
Таким образом, можно говорить о том, что в сознании населения есть стремление к поиску «мирного» решения проблемы невозврата долгов. Необходим компромисс между заемщиком и банком. Понимание того, что кредит возвращать нужно, есть, другое дело, что банку не нужно сразу бежать в суд, а заемщику — от него скрываться. Зачастую кредитные организации не пытаются искать заемщика, если он не платит по кредиту. Банк начисляет штрафы и пени и через год-полтора передает накопленную задолженность в суд или коллекторам.
— Какие причины заемщик считает вескими для того, чтобы не возвращать кредит?
— Во-первых, если банк сам обманул клиента, например, если он с самого начала неправильно проинформировал заемщика о стоимости кредита или изменил ставку в одностороннем порядке. Формально банк прав, так как в договоре все условия предоставления кредита прописаны, другое дело, что граждане пока не научились читать договоры. Но здесь не только вина клиентов. Нужна унифицированная форма договора. Еще одна причина, по которой люди считают, что кредит возвращать необязательно, это жизненные обстоятельства: потеря доходов, увольнение с работы.
— Как меняется инвестиционное поведение граждан? В чем люди предпочитают хранить сейчас деньги?
— В предпочтениях населения самым привлекательным инструментом для вложения средств остается недвижимость. Другое дело, что она многим недоступна. Из более доступных инструментов можно назвать банковские вклады. У нас, к сожалению, не сильно развит фондовый рынок (с точки зрения, прежде всего, числа вовлеченных в него лиц), хотя в кризис в 2008 году наблюдалось увеличение количества брокерских счетов.
— Какой главный урок извлекли граждане из кризиса?
— Я думаю, что одним из уроков стало понимание того, что банковская система уже достаточно прочна и устойчива. Например, в 2004 году проблемы одного-двух банков вызвали определенную панику вкладчиков, тогда как сейчас массовых потерь сбережений не произошло. Второй урок, который, я очень надеюсь, будет извлечен — это отрезвление граждан в части кредитования. Постепенно приходит понимание того, что жить в кредит — это жить дорого, а не просто, как в рекламе, «пришел, увидел и купил». В июне 2008 года 40% населения отвечали, что никогда перед приобретением той или иной финансовой услуги не сравнивают условия ее приобретения в различных организациях, то есть что предложили, то и купили. В апреле 2009 года доля таковых снизилась до 12%. И это обнадеживающий факт.
Беседовала Татьяна АЛЕШКИНА, Banki.ru
