У Госкорпорации «Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)» появились новые функции. Он не только будет финансировать олимпийские проекты, но и проконтролирует ход работ на стройках. О том, почему принято такое решение и что будет с другими проектами банка, «РГ» рассказал член правления, первый заместитель председателя Внешэкономбанка Анатолий ТИХОНОВ.
— Новые функции по Олимпиаде были переданы ВЭБу совсем недавно. Раньше предполагалось, что расходы на Игры-2014 государство и бизнес поделят поровну. Теперь все затраты будет нести государство?
— Роль государства в олимпийском строительстве, действительно, возрастает. Однако сам принцип частногосударственного партнерства сохраняется. То есть Внешэкономбанк не заменяет частных инвесторов, а лишь становится их кредитором.
Но наше участие оговорено определенными условиями. Во-первых, банк выделяет кредиты (из собственного капитала и привлеченных средств) только на государственно значимые проекты. Мы не финансируем сугубо коммерческие объекты — строительство развлекательных или торговых центров, отелей. Во-вторых, должно соблюдаться соотношение: 70 процентов — заемные средства Внешэкономбанка, 30 процентов — инвесторов. И, наконец, ВЭБ будет контролировать не только финансовые потоки, но и физические объемы строительства. Мы должны четко понимать, что выделенные деньги позволят соблюсти сроки, установленные «олимпийским календарем», и не будут, образно говоря, «зарыты в котлован». По сути, мы будем выполнять те же функции, которые во времена СССР были у Промстройбанка. В истории современной России это первый случай, когда и финансирование, и контроль сосредоточены в одной структуре.
— Вы уже определились с объемом «олимпийского портфеля», ставкой по кредитам?
— Предполагается, что объем финансирования олимпийских объектов в этом году составит 29 миллиардов рублей. В основном это транспортная, энергетическая инфраструктура, спортивные объекты. Например, горнолыжный комплекс «Роза Хутор», Имеретинский порт, аэропорт Сочи. Что касается ставки по кредитам, то в каждом случае она будет устанавливаться индивидуально, с учетом особенностей и значимости проекта. Мы исходим из принципа безубыточности проекта, но операционная маржа банка будет минимальной.
— Сложности возникли не только у «олимпийских» инвесторов. Какова судьба проектов Инвестфонда, в которых участвует ВЭБ,
— Пока таких прецедентов нет. И мы надеемся, не будет. Однако в некоторых случаях ситуация объективно заставляет переносить сроки реализации проектов. Скажем, программа развития Нижнего Приангарья предполагает строительство алюминиевого завода. Но цены на алюминий упали, и форсировать строительство завода сейчас нет смысла. Принято решение перенести сроки его ввода с 2010 на 2012 год, хотя стройка не замораживается. Позже, чем планировалось, будет сдан и Орловский тоннель в Санкт-Петербурге, строящийся на принципах концессии: финансирование проекта начнется не в 2009-м, а в 2011 году.
В конце прошлого года была проведена инвентаризация 21 проекта Инвестфонда, которые уже утверждены правительством. По 15 проектам никаких вопросов не возникает. Они однозначно будут осуществляться в 2009 году. Продолжатся проекты, по которым уже начато строительство, и инвесторы подтвердили свои обязательства. В первую очередь это инфраструктурные проекты, которые помимо чисто экономических задач решают еще и проблему занятости. Например, реализация отобранных проектов позволит создать на период строительства до 20 тысяч рабочих мест. При этом 10 из этих проектов будут осуществляться в регионах, в которых уже возникла сложная ситуация на рынке труда.
Однако это не значит, что другие проекты отменены. Они важны, по ним также ведется активная работа. Но обстоятельства вынуждают пересматривать форматы. Задача состоит в том, чтобы, проведя определенную внутреннюю переконфигурацию каждого из них, пересмотрев сроки строительства и ввода объектов в эксплуатацию, перенести основную финансовую нагрузку на потом, не жертвуя главным.
— Кризис
— До сих пор банк участвовал в некоторых проектах Инвестфонда в качестве инвестора и консультанта. Недавно было принято решение, что для поддержки бизнеса в рамках Инвестфонда также может применяться схема, подобная олимпийской, когда Внешэкономбанк кредитует инвесторов. Но при этом совокупный объем средств Инвестфонда и банка, то есть двух государственных инструментов, не должен превышать 75 процентов. Я думаю, это разумное ограничение. Иначе мы получим не частно-государственное, а «государственно-государственное» партнерство.
Напомню, что в конце прошлого года Внешэкономбанк был наделен функцией финансового консультанта правительства по проектам Инвестфонда. Мы проводим их экспертизу, мониторинг выполнения инвесторами своих обязательств. Кроме того, принято решение, что все инвесторы должны открывать свои счета по финансированию проектов Инвестфонда во Внешэкономбанке. На основании данных по движению средств на расчетных счетах инвестора мы будем осуществлять мониторинг расходования денег и предоставлять отчетность в министерство регионального развития. Это решение, кстати, не связано с кризисом: оно принято, чтобы обеспечить прозрачность отношений между государством и бизнесом.
— А кредитный портфель самого Внешэкономбанка кризис сильно «перетряхнул»?
— Планировалось, что на начало 2009 года он составит 270 миллиардов рублей. Кризис затруднил нашу работу, но сейчас мы вышли как раз на эту сумму. Более 70 процентов составляют среднесрочные и долгосрочные кредиты, а большая их часть направлена на развитие инноваций и инфраструктуры. К сожалению, часть проектов пришлось отложить до лучших времен, но зато параллельно принято решение расширить некоторые программы, ввести новые направления.
В этом году в три раза, до 30 миллиардов рублей, увеличен объем программы по поддержке малого и среднего бизнеса, которая реализуется через Российский банк развития. И если раньше мы старались минимизировать свои риски,
Совершенно новое направление — поддержка сельского хозяйства. Уже сейчас у нас на рассмотрении проекты более чем на 100 миллиардов рублей, потребность в финансировании которых в 2009 году составляет примерно 60 миллиардов. По некоторым из них финансирование начато, по другим будет открыто в ближайшее время. Это проекты, основанные на новых технологиях, с длительным сроком окупаемости, предполагающие создание единой технологической цепочки от производства продукции до ее конечной переработки.
— Внешэкономбанк традиционно сотрудничал с зарубежными банками. Кризис «закрыл» эту нишу?
— Мы и сегодня сохраняем партнерские отношения с зарубежными финансовыми институтами. В конце прошлого года с рядом ведущих международных банков было достигнуто соглашение о привлечении синдицированного кредита в размере 335 миллионов евро. Японские банки выразили готовность кредитовать строительство комплекса по производству минеральных удобрений в Татарстане в размере 800 миллионов долларов. Недавно подписаны соглашения с Банком развития Китая и немецким банком развития KfW. Это сотрудничество позволяет привлечь не только деньги, но и получить новые технологии, оборудование, аналогов которого нет в России.
Мы также начинаем работать с международными финансовыми организациями, в том числе с группой Всемирного банка. Надеемся с их помощью подтянуть в регионы «длинные» деньги для проектов по водоснабжению, энергоэффективности, экологии, утилизации мусора.
— Сегодня в Красноярске открывается экономический форум. И там в числе прочего будут искать ответ на вопрос, кого и как спасать госденьгами. Как бы вы ответили на этот вопрос?
— Ставку надо делать на продвижение новых проектов и новых отраслей. И на сильные компании. Сегодня очень важно, чтобы антикризисные меры не шли в противоречие с развитием. Согласитесь, не дело Банка развития финансировать «догоняющие» проекты. Мы будем ориентироваться на уникальные, нишевые проекты, которые позволяют сделать рывок вперед. А они есть практически в каждой отрасли экономики.
Беседовала Елена КУКОЛ
