«Биограф» финансового кризиса Эндрю Росс Соркин: Уолл-стрит имеет самую короткую память на свете

Банку Lehman Brothers не нужно было давать банкротиться, а при спасении других компаний следовало обращаться с ними пожестче. Такого мнения придерживается автор бестселлера о финансовом кризисе «Слишком большие, чтобы рухнуть», обозреватель газеты The New York Times Эндрю Росс Соркин. (Подробнее о книге «Слишком большие, чтобы рухнуть: Инсайдерская история о том, как Уолл-стрит и Вашингтон пытались спасти финансовую систему — и самих себя» см. «Время новостей» от 28 октября.) Соркин уверен, что собственные ошибки ничему не научили Уолл-стрит и реформу регулирования системы вновь тормозит мощнейшее банкирское лобби.

Как известно, инвестиционный банк Lehman Brothers был первым обанкротившимся гигантом Уолл-стрит, и с его падения ведется отсчет мирового кризиса. Эндрю Соркин сказал в интервью интернет-порталу WowOwow, что финансовые власти США совершили огромную ошибку, позволив Lehman Brothers рухнуть. Вопрос был не в ценности самого инвестбанка, а в сохранности всей банковской системы. «Я думаю, что эта ошибка привела к обострению или даже к созданию того типа катастрофического кризиса, который начался в сентябре 2008 года», — отмечает г-н Соркин.

Большую часть вины за создание кризиса он возлагает на сам Lehman Brothers, руководство которого вложило огромные средства в рынок жилья, приняв на себя неприемлемые риски. Власти долго пытались спасти компанию, однако затем опустили руки, констатировав, что глава банка Ричард Фалд не пойдет ни на какие сделки. «Я думаю, в какой-то момент они просто сказали: знаете что? Хватит, хорошенького понемножку», — говорит г-н Соркин.

Судьбу мира в те дни решало около 30 человек, причем в основном это были мужчины, иронизирует журналист. Представители финансовых властей выглядят в книге Соркина более ответственными людьми, чем банкиры. Впрочем, он считает, что регуляторы могли приложить больше усилий для спасения системы.

«Когда Bear Stearns был продан JP Morgan и спасен от банкротства (весной 2008 года. — Ред.), возникло чувство, что Lehman Brothers будет следующим и что Дик Фалд в беде, — рассказывает г-н Соркин. — Около одного или двух месяцев Генри Полсон, занимавший тогда пост министра финансов, действительно пытался вовлечь Lehman в сделку. Однако шло время, и ничего не менялось, думаю, Полсон почувствовал, что Фалд не сможет продать компанию. На мой взгляд, еще были другие варианты действий, однако Полсон счел, что ничего нельзя сделать».

Спасение Lehman Brothers означало бы, что банки могут не беспокоиться, ведь их тоже спасут. Однако и банкротство Lehman означало то же самое — один банк приносится в жертву, а другие должны быть спасены, подчеркивает г-н Соркин. Тогда многие призывали позволить Lehman рухнуть, аргументируя это тем, что «в этом и есть смысл капитализма».

«И я еще не понимал, что домино уже выстроено в таком порядке: за Lehman идет Morgan Stanley, затем Goldman Sachs, а затем, что самое страшное, General Electric. А падение этого конгломерата означало бы обрушение остальной экономики США», — отмечает г-н Соркин.

Журналист с досадой отмечает, что ни Генри Полсон, ни его преемник Тимоти Гейтнер, выручив банки, не могут добиться от них отдачи. То есть того, чтобы они пускали средства, выданные им в рамках программы по выкупу проблемных активов (TARP), на кредитование.

«Вначале планировалось прежде всего рефинансировать банковскую систему, причем сделать это на добровольной основе, — говорит г-н Соркин. — Была даже обеспокоенность, что если власти попытаются насильно вручить банкам деньги, то они не будут с ними сотрудничать. В некотором смысле власти даже перестарались, перемудрили. Мне кажется, банкам деньги были нужны даже в большей степени, чем предполагало правительство. Потому что, как ни странно, когда деньги были выданы, минфин и Федеральная резервная система ожидали, что будет большая битва, что банки не захотят принять помощь. Однако банки забрали все буквально за час». Goldman Sachs, JP Morgan и другие фирмы утверждают, что деньги налогоплательщиков не были им нужны и только повредили. Возможно, в отношении некоторых компаний это и правда, однако отнюдь не для всех, отмечает г-н Соркин.

«Огромная ошибка в том, что ничего не потребовано от банков взамен. Бонусы по-прежнему выплачиваются, топ-менеджеры не сменились, и кажется, что если бы мы ввели хотя бы чуть больше ограничений, сейчас ситуация была бы намного лучше», — считает журналист. По его мнению, с момента падения Lehman в банковской системе не произошло улучшений. «Я думал, мы увидим какие-то попытки реформировать Уолл-стрит, и я был удивлен, как, наверное, и вся страна, что по прошествии целого года достигнуто очень-очень мало, — отметил г-н Соркин. — Сейчас существует масса предложений о том, с чего начать, однако меня больше всего беспокоит одна вещь: по мере того как экономика выглядит все лучше, становится все сложнее и сложнее ввести новые регулятивные нормы».

Особенность сложных финансовых продуктов, которые стали причиной кризиса, именно в том, что никто не должен понять, как они работают. Они носят вымышленные названия, и еще год-два назад большинство американцев не обращали на них внимания. Однако главное, что всегда приводит к большим проблемам Уолл-стрит, — это долги, поясняет журналист. Это всегда связано с перекредитованностью потребителей, компаний или банков. И эта система не исправляется, потому что Уолл-стрит располагает очень влиятельными лоббистами. Даже сейчас чувствуется их преобладание, уверен г-н Соркин. Банкиры создают новые экзотические инструменты, возможно, не столь опасные, как деривативы, но тем не менее все идет по тому же пути. «Уолл-стрит имеет самую короткую память на свете, это грустная и угнетающая реальность, — рассуждает журналист. — На мой взгляд, в этом и есть суть проблем Америки, которая имеет регулирующую систему с очень немногочисленными правилами или по крайней мере без необходимых правил. Банкиры ходят по самому краю, если не переступают его. Необходимо обозначить несколько ярких линий, рано или поздно нужно радикально изменить культуру и традиции Уолл-стрит».

Николай КОЧЕЛЯГИН