Банкир Александр Лебедев осужден на общественные работы. Телеканалы показывают: вот Лебедев несет доски, как Ленин бревно нес. Строит детскую площадку в селе Поповка Тульской области. Вон сколько уже построил. Внушает. Народ лущит семечки у экранов и судачит: да не мог он столько построить, «я вон забор ставил, так месяц ковырялся». Другие довольны: Россия уже почти Америка, это ведь там, если проехал на красный свет, или пьяный, или подрался, звезда ты или не звезда — закон один. Полицейский, на лице которого не дрогнет ни единый мускул, отправляет какую-нибудь Бритни Спирс месить битум. Наконец, самые проницательные покачивают головами: Полонский отправил Лебедева на работы, самого Полонского скоро этапируют в Россию. Ну что за капиталисты у нас — то дерутся, то по джунглям в одном полотенце бегают. И воруют, воруют, воруют…
Я не могу присоединиться ни к одному из высказанных мнений. Я могу лишь сформулировать лозунг: «Ну и дураки же вы все». Те, кто Лебедева засудил, те, кто его с глупыми комментариями по ящику показывает, те, кто это комментирует. По одной простой причине. Я был в Поповке в январе. Возможно, не все знают, что такое Поповка и чего меня туда понесло. Меня, а потом Лебедева. Рассказываю.
Село Поповка была попой (простите за правду) Тульской области, которая сама далеко не голова России. Ну то есть мужики пьют и мрут, бабы идут на трассу, а кто не в кондиции — тоже пьет, молодежь, если в состоянии двигаться, едет в Тулу, где мыкается без дела, а если не в состоянии — бьет морды друг другу, ну и т. д. Вышло так, что у Лебедева сыскались лишние деньги. И он решил купить земли, чтобы выращивать картошку и ее перерабатывать. В Поповке земля была, были развалины колхоза, он все это скупил и сделал крупнейший в Европе картофельный кластер. Когда он принялся экспортировать картошку белорусам (!), я не выдержал и поехал посмотреть на давно знакомую Поповку.
В общем, зарплата в 20 тыс. рублей делает из российского крестьянина человека. Я увидел парней с планшетами, мужиков со смартфонами, чистую школу, переполненный садик (потому что рожать стали, а ведь закрывать уже хотели сад), причем малыши на моих глазах наворачивали мясо с овощами — в Москве как раз ввели новые нормативы и перевели садики на синтетический рацион ввиду похудания бюджета. Понятно, что садик Лебедев отстроил, коттеджи для овощеводов он построил, в школу компьютеры он купил, ну и пр. Короче, передо мной был нормальный такой голландский поселок.
И вот там он теперь доски таскает. Я понимаю — ему, Лебедеву, это не в тягость совсем. Помощники бизнес ведут, пока он доски прибивает. Да и сам он работу на воздухе любит. К тому же будет и особая похвальба Лебедеву: дескать, вот я не только денег на все это дал, но еще и своими руками (с молотком, конечно) тут гвоздики забивал, — расскажет он внукам. Как Петр Великий практически.
Но давайте посмотрим шире. В стране сидит несколько сот тысяч бизнесменов. Что может сделать бизнесмен, если он на свободе, мы видим по Поповке. Что они делают в тюрьме, мы знаем по продукции Михаила Ходорковского. Борис Титов, когда его сделали бизнес-омбудсменом, сменил первым делом номер мобильного телефона и всячески слился с властью, но перед слиянием замахнулся на амнистию. Захотел 100 тыс. бизнесменов из тюрем выпустить. Ему, конечно, популярно объяснили: мол, ты или сам сидишь, или играешь по правилам, — после чего сто тысяч превратились в сто-двести. Ну, в тысячу от силы. Россия осталась прежней. Пока бизнесмены таскают доски, бегают по джунглям или шьют рукавички, наши дети будут выходить на трассу в районе очередной Поповки.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
