Анатолий Максаков: «На конец года будет реструктуризировано до трети кредитного портфеля»

​

С начала года активы и темпы кредитования банковского сектора существенно сократились по сравнению с предыдущими периодами. О том, как развивался рынок корпоративного и межбанковского кредитования в последние полгода в интервью газете «РБК daily» рассказал зампред правления Абсолют Банка Анатолий МАКСАКОВ.

— Как по вашим оценкам развивался рынок корпоративного кредитования в первом полугодии текущего года? Исходя из отчетности ЦБ, объемы кредитования снижались, а объемы просрочки росли…

— Объемы производства и торговли сильно сократились. Банки заняли выжидательную позицию, стараясь не кредитовать новых клиентов, чтобы понять, как ситуация будет разворачиваться дальше, и разобраться со своими текущими проблемами.

— Изменился ли спрос на корпоративные кредиты по сравнению с первым полугодием 2008 года?

— Спрос на ресурсы уменьшился в разы, потому что упал спрос на продукцию самих предприятий. По некоторым компаниям мы констатировали падение почти до нуля. Возьмите, к примеру, предприятия производственного сектора, имеющие отношение к автопрому. Спрос на их первичную продукцию обнулился уже к началу года. Жизнеспособным остался вторичный рынок, зап­части, но его можно обслуживать и за счет собственных ресурсов, не привлекая кредиты. Спрос падает еще и потому, что деньги сильно подорожали: ставку выше 20% годовых могут себе в нынешних условиях позволить лишь единицы, остальные занимаются проеданием капитала или сворачиваются.

— Какова динамика корпоративного портфеля банка?

— Мы движемся вместе с рынком. Судя по текущей ситуации, я ожидаю, что к концу года его прирост не превысит 10%, в основном за счет второго полугодия. Всю первую половину года мы занимали выжидательную позицию, кредитовали только старых клиентов, занимались детальным мониторингом портфеля, чтобы оцифровать возросшие по нему риски, адекватно создать резервы. Наш портфель на сегодня — 67 млрд руб. Поскольку сейчас страна выходит из острой фазы кризиса, новых заемщиков становится больше. На кредитный комитет выносится больше заявок по новым клиентам, чем по старым на реструктуризацию.

— Что касается условий выдачи кредитов, как вы их поменяли?

— Мы стали жестче отслеживать цели финансирования. Проб­лемы у многих корпоративных заемщиков возникли именно из-за нецелевого использования заемных средств. Многие компании набирали кредиты под обороты существующего бизнеса, вкладывая их в рисковые и высокодоходные активы (недвижимость, ценные бумаги), рассчитывая через полгода выгодно все продать. И это еще хорошо, если они инвестировали в недвижимость, которая пригодна для их бизнеса, для его роста. Многие вложились на самом пике цены, и в итоге с падением продаж на 50—70% они оказались не в состоянии не только вернуть кредиты, но даже обслуживать проценты по ним. Так что деньги банков остались замороженными в недвижимости, которая к тому же сильно упала в цене. К тому же из-за постоянных девальвационных ожиданий мы практически остановили кредитование в валюте. Такой кредит сегодня доступен только клиентам, получающим валютную выручку. В противном случае ни у нас, ни у клиента нет возможности захеджировать свои валютные риски. Поменялись и форматы финансирования. Бланковые кредиты и овердрафты рискованны, поэтому основную долю в портфелях занимают кредиты, обеспеченные твердым залогом.

— Кто сегодня может получить кредит на нормальных условиях?

— Те, у которых есть стабильный спрос на производимую продукцию. Энергетика, пищевка, бытовая химия, лекарства и косметика. На эти категории спрос не исчезнет. Более того, если сравнивать с прошлым годом, то выручка таких компаний даже выросла. Ну и, конечно, компании, работающие на подтвержденном госзаказе.

— Сколько кредитов вы ре­структуризировали?

— За первое полугодие — порядка 20%. На конец года будет реструктуризировано до трети кредитного портфеля. Это естест­венно: рынок сильно поменялся — объемы упали, сроки проектов выросли, и те условия, на которых клиенты брали кредиты год назад, сейчас для них неподъемны. Банки готовы подстраиваться под эти изменения, если клиент соглашается на их условия. На реструктуризацию могут рассчитывать компании, которые готовы к конструктивному диалогу с банком и бизнес которых жив. Например, кредитуем девелопера: арендная ставка упала, компания испытывает проблемы и не может погашать кредит старыми темпами; тогда мы вместе разрабатываем новую финансовую модель и меняем график. Или тот же автодилер: продажи упали в 2 раза, но зато сервис помогает дер­жаться на плаву. Мы готовы уходить в длину на разумные сроки, но при этом залога товаров будет недостаточно и предоставление залога недвижимости — обязательно.

— Финансовый кризис заставил банк изменить структуру корпоративного кредитного портфеля?

— Отраслевая структура поменялась. На конец 2008 года почти половину нашего портфеля составляли компании, связанные с торговлей, около 20% — компании производственного сектора, и 20% — компании, которые работали в секторе недвижимости. Долю рисковых сегментов — строительство, торговлю автомобилями — мы стали сокращать. При этом добавились компании, работающие в области производства электроэнергии или ее передачи, в секторе добычи и переработки нефти и газа, в сегменте телекоммуникационных услуг. Меняется не только отраслевая структура. Сегодня мы работаем в основном с крупными компаниями, поскольку они стабильны, в то время как раньше ориентировались на средний бизнес, так как он был более доходным. По мере стабилизации в экономике мы снова будем сдвигаться в привычный нам клиентский сегмент.

— Как обстоят дела с просрочкой за первое полугодие?

— Сейчас она на уровне 15%. Доля реально проблемных кредитов раза в три ниже, причем она полностью покрыта созданными резервами. С большинством «штрафников» уже договорились о новых условиях кредитования — клиенты понимают реалии и готовы принимать новые требования банка для сохранения своего бизнеса. Процедура ре­структуризации занимает достаточно много времени, от трех до шести месяцев, поэтому результаты этого процесса будут видны позже, к концу третьего или в четвертом квартале.

— В кризисной ситуации вы обращались за помощью к своему акционеру — группе KBC — или воспользовались поддержкой со стороны государства?

— В момент паники частных вкладчиков были нужны рубли — валюты у нас всегда в избытке. Перевести свои доллары в рубли мы не могли, поскольку рынок валютных свопов, позволяющий хеджировать риски, в тот момент схлопнулся. Ставки на рынке межбанковского кредитования (МБК) доходили до 100%. Поэтому помощь ЦБ и Минфина оказалась очень кстати, всего мы заняли около 15 млрд руб. Весной мы начали активную кампанию по привлечению рублевых депозитов и уже во втором квартале все взятые у государства кредиты досрочно погасили.

— Нуждается ли сейчас банк в дополнительном финансировании?

— Нет, денег много. У нас зарегистрирован облигационный заем на общую сумму 10 млрд руб., с которым мы можем выйти на рынок до конца февраля 2010 года. Однако пока на рынок мы не выходим, сейчас нет смысла: деньги стоят дорого — 14—15%, мы бы хотели занять под 12—13%. Так что будем ждать «окна».

— В феврале Банк России направил предложения Абсолют Банку о заключении соглашений о компенсации части убытков на рынке МБК. Принял ли ваш банк это предложение?

— Да, такое предложение было, но мы им не воспользовались.

— Почему?

— В случае дефолта процедура использования такой гарантии достаточно сложная, долгая и непонятная. В принципе наша политика в области межбанковского кредитования сегодня такова, что мы работаем с очень узким кругом российских банков (топ-25) — на них установлены не ­очень большие лимиты. Говорить о том, что завтра мы начнем работать с более широким кругом банков, даже при наличии гарантии ЦБ, нереально.

— Изменилась ли как-то ситуация на рынке МБК в последние месяцы?

— С осени 2008 года произошло четкое деление на банки первого круга и все остальные. Сильно ничего не поменялось. Получить лимит можно только под залог или в рамках гарантий ЦБ. Средние банки работают между собой или размещают деньги в крупных, однако рассчитывать на лимиты им сложно. Потихоньку оживает рынок РЕПО.

— Как до конца текущего года будет развиваться корпоративное кредитование, будет ли расти просрочка по кредитам?

— Мне кажется, просрочка уже вся «выскочила» и сильно расти не будет, будет расти объем ссуд, которые будут реструктуризированы. Требования банков по выдаче новых кредитов ужесточились. Мы не увидим тех темпов, которые были раньше. Сложно будет получить кредит тем компаниям, которые не могут предоставить достаточного обеспечения и доказать эффективность финансовой модели своего бизнеса. Сложно будет получить проектное финансирование. Но российская экономика будет плавно выходить из кризиса, для этого ей понадобятся новые деньги. Компаниям будут нужны новые кредиты, а банкам нужно будет зарабатывать. Это вечный двигатель — он сбоит, но не ломается.

Анатолий Максаков родился в сентябре 1970 года в городе Калинковичи (Белоруссия). Окончил Российскую экономическую академию имени Г. В. Плеханова по специальности «Финансы и кредит» и Московскую международную высшую школу бизнеса, имеет степень MBA. В 1994—1998 годах работал в Тори-банке. Свою карьеру в Абсолют Банке начал в 1998 году в должности начальника отдела корреспондентских отношений управления межбанковских отношений. В 2002—2004 годах возглавлял блок международного бизнеса. С 2007 года Анатолий Максаков занимает должность зампреда правления Абсолют Банка, курирует корпоративный бизнес и казначейство.

Беседовала Наталья СТАРОСТИНА