Классическая формула подъемного капитала 3F — friends, family and fools (друзья, семья и дураки, или «наивные», как предпочитают переводить сами инвесторы) — c наступлением экономической нестабильности стала лишь актуальнее. А чтобы завлечь инвестора или своими силами раскрутить новый проект, предпринимателям приходится править бизнес-планы «под кризис».
Самое простое — заняться знакомым делом, не требующим крупных инвестиций. Так, многие «белые воротнички», подпавшие под увольнение, предпочитают не искать новую работу. «Несколько моих знакомых, до кризиса работавших в отделах корпоративных финансов, открыли небольшие бутики — инвестбанки «на коленке», из 2—3 человек. Практически сами на себя работают. На хлеб себе зарабатывают», — рассказывает бывший вице-президент банка Credit Suisse (Москва) Дмитрий Царегородцев. Бизнес доходный, но нестабильный. Такой бутик может закрыть в год три, максимум пять сделок, заработав $600 000—1 млн. Наверняка это меньше прежней зарплаты менеджеров в банке плюс негарантированный и отсроченный доход — но, с другой стороны, они заранее могут просчитать результат, а бонусы в банке непредсказуемы.
Однако это скорее исключение, чем правило. Бизнес, который рассчитан на перспективу роста, не выстроить без серьезных инвестиций. Плохо, если денег нет ни у вас, ни у знакомых. Но если имеется хоть какой-то стартовый капитал, то во время кризиса использовать его можно гораздо более эффективно, чем еще полгода назад.
Как ни удивительно, в последнее время условия для начала нового бизнеса изменились в лучшую сторону. Арендные ставки по офисным и складским площадям упали на 40% за последние полгода. Персонал найти легко, тем более что люди с удовольствием идут работать по совместительству, соглашаются на частичную занятость, что для нового бизнеса полезно: пока процесс не налажен, можно нанимать сотрудников на неполный рабочий день. А если с поставщиками проводить расчеты день в день, то можно сэкономить и здесь, выбив скидку не менее 5%.
Основным препятствием, часто непреодолимым, остается труднодоступность заемных средств. Поэтому люди сужают свой выбор до бизнесов, которые можно начать на личные сбережения, — шиномонтажей, автомоек, парикмахерских, салонов красоты, разнообразной торговли. Царегородцев рассказывает, что его одноклассник, до кризиса работавший в девелопменте, сейчас открывает секции по торговле детскими товарами в супермаркетах.
Те, кому не обойтись без заемных средств, могут надеяться на свою креативность: новаторские проекты всегда были в чести у инвесторов. По словам Романа Симонова, управляющего директора Delta Private Equity Partners, ежедневно в их компанию поступает порядка 8—10 запросов на финансирование: «В период кризиса количество заявок не изменилось, скорее изменился их качественный состав: стало больше интересных предложений».
Деньги на ножки
Дмитрий Мосин и Юлия Руденко, учредители компании «Суперножки.ру», планировали до конца 2008 г. найти инвестора, чтобы с Нового года запустить проект по продаже итальянских фантазийных колготок через торговые автоматы. Весной прошлого года сумма немногим больше 20 млн руб. (исходя из установки 100 автоматов в крупных бизнес-центрах Москвы) казалась мизерной платой за эксклюзивный входной билет на рынок емкостью свыше $400 млн. Тем более что проект по бизнес-плану должен был уже в первый год окупиться и начать приносить прибыль, а внутренняя норма доходности (internal rate of return, IRR), по расчетам Мосина и Руденко, должна была составить 130%. Но найти инвестора так и не удалось. Сразу несколько российских и западных банков, декларирующих поддержку малого бизнеса, отказали в кредите, несмотря на то что просили 4 млн руб. и не на открытие, а на расширение бизнеса интернет-торговли.
Тем не менее в феврале в России должен появиться первый автомат по продаже колготок: Дмитрий и Юлия переписали бизнес-план «под кризис» и решили самостоятельно поставить несколько автоматов «для подтверждения экономических расчетов проекта».
Предпринимателю нужно изо всех сил пытаться продвинуть проект самому, например изыскивая возможность получения ряда услуг бесплатно или по бартеру, финансируя начало работ из собственных средств, соглашается предправления Национального содружества бизнес-ангелов (СБАР) Александр Каширин. Готовность вложить собственные средства служит для инвестора сигналом, что предприниматель верит в свою идею. Чем более долгий путь бизнесмен пройдет сам, отмечает Каширин, тем на более выгодных условиях ему будут предоставлены инвестиции в силу снизившихся рисков.
СБАР помогает многим начинающим предпринимателям довести бизнес-план до реализации. В случае с «Суперножки.ру» его сотрудники помогли в подготовке презентации и оформлении бизнес-проекта, а также организовали сессию для инвесторов, которым предложили 50% компании. По словам Мосина, в итоге СБАР делит риски с инвесторами, беря себе пятипроцентную долю в проекте.
Осенью организация «бизнес-ангелов» провела сессию с презентациями инновационных проектов, на которой присутствовали представители российских и зарубежных инвестфондов и частные инвесторы. Но 30% пришедших готовы были вкладывать деньги только в своем регионе (а они были не из Москвы), еще 30%, по их собственному выражению, «ищут Эйнштейна» и готовы инвестировать только в экстраординарные проекты. «У нас создалось впечатление, что инвесторы пока просто присматриваются, — говорит Мосин. — После презентации два приглашенных инвестора сказали, что проект интересный и они бы вложились, но сейчас нет свободных денег — может, через год…»
В период кризиса важным условием для положительной оценки компании инвестором является генерирование денежных потоков, указывает Симонов. Не менее важный критерий — команда: во главе бизнеса должны стоять высокопрофессиональные проверенные люди. «Если раньше зачастую было достаточно яркой идеи, сейчас риски выросли и отбор происходит еще более селективно, инвестор должен быть на 100% уверен в менеджменте». Компании необходимо быть готовой к возможным проблемам и досконально изучить все потенциальные риски, знать, как можно будет ими управлять. Помимо этого важным условием является адекватная оценка стоимости бизнеса владельцами — те суммы, которые предприниматели просили за долю в своей компании еще несколько месяцев назад, в настоящее время «совершенно неактуальны».
Крупный бизнес
Деньги на новые проекты найти всегда было непросто. Сумму в пределах $0,5—1 млн на запуск нового бизнеса в 70% случаев занимают у друзей, знакомых, родственников, уверен президент группы РЕСО Андрей Савельев, в прошлом предправления МДМ-банка. Второй по популярности источник — ломбардный кредит в банке под залог существующей недвижимости, но с огромным дисконтом (не менее 50%) и по ставке не ниже 20% в долларах. Все остальные схемы, по словам Савельева, не работают. Обращаться в банк почти нет смысла. «Банки — это не венчурные фонды, и не надо ждать, что они даже в хорошие времена начнут раздавать деньги бизнесменам, у которых за душой ничего нет, кроме идеи. Слишком высоки риски», — говорит Савельев. Считается, что до 80% новых проектов разоряется в первый же год своего существования.
Эту практику подтверждает известный финансист Евгений Бернштам, который с 2004 г. запустил четыре финансовых проекта. Сначала — коллекторское агентство «Секвойя Кредит Консолидейшн», через год бизнес по взысканию проблемных долгов был дополнен ипотечным брокером «Фосборн Хоум», год назад появилась компания «Домашние деньги» (быстрые нецелевые займы до года до 25 000 руб. под 100% годовых), а минувшей осенью — подарочные мультикарты «Бум» (компания Gift Solutions). «Все бизнесы, которые я начинал, сперва финансировались за счет моих личных ресурсов, накоплений. Они не такие капиталоемкие, как может показаться», — говорит Бернштам. В самый дорогой свой финансовый проект — мультикарту «Бум» — он вложил $4,5 млн, по остальным первоначальные инвестиции не превышали $1,5 млн на каждый. В запуске «Секвойи» вместе с Бернштамом деньгами поучаствовал его давний друг — главный исполнительный директор X5 Retail Group Лев Хасис. Но ответственность за вложенные средства лежала на самом авторе проекта.
«Я сознательно не привлекал внешнего финансирования для запуска новых проектов, необходимость в нем появляется только на определенном этапе. Развитие бизнеса требует наличия хороших институциональных партнеров, от которых можно получить не просто деньги, но и качественную экспертизу и участие в развитии, что более важно», — рассказывает Бернштам. Чтобы привлечь финансовые институты, Бернштам объединил принадлежащие ему пакеты акций во всех четырех структурах в одну компанию — «Адела Холдинг» — и проводит «поэтапную допэмиссию» из расчета, что контрольный пакет в любом случае останется у него. «Я не ходил по банкам, потому что это сейчас бессмысленно, — рассказывает Бернштам. — Я общался со всеми private equity funds, присутствующими в России, и предлагал им инвестировать сумму от $5 млн в холдинговую компанию». В итоге Евгению Бернштаму удалось за ноябрь-декабрь привлечь $7,1 млн, но у частных инвесторов: «У них в отличие от фондов на первом плане доверие».
Созидательный кризис
Каширин уверен, что именно сейчас сектор стартапов получает дополнительные стимулы к развитию. Ведь уход крупных игроков или сокращение их доли рынка откроют возможности для развития новых предприятий, которые в силу своей молодости и гибкости быстро приспособятся к изменившейся структуре спроса. «Эти компании будут вынуждены развиваться в жестких условиях, что отшлифует предпринимательские качества команд и приведет к необходимости развития конкурентоспособных продуктов и нетривиальных бизнес-моделей. Стремление выжить неминуемо даст импульс к развитию», — полагает он. Например, стимул получат проекты, инновационные с точки зрения продукта, производственных решений или бизнес-моделей, которые будут сфокусированы на оптимизации технологий производства, минимизации издержек и себестоимости продукции.
«Я ожидаю, что кризис почистит рынок от неадекватных стартапов, но в целом увеличит количество проектов и их качество, — говорит управляющий директор инвестиционной группы e-Trust Максим Каримов. — Рост числа обращений в моем почтовом ящике — яркое тому подтверждение».
По оценке Каримова, разрастающийся кризис оказывает противоречивое влияние на венчурную индустрию. С одной стороны, сложнее стало выйти из проекта, особенно если выход планировался через IPO или финансового институционального инвестора (паевые фонды и т. п.). Но зато вера инвесторов в надежность и ликвидность традиционных активов оказалась подорвана, а их риски сблизились с рисками инвестиций в венчурные проекты, что повысило конкурентоспособность последних. Изменились и аппетиты соискателей — не в последнюю очередь
Однако подавляющее большинство соискателей все равно получает отказ. Из 8—10 заявок, которые поступают ежедневно Delta Private Equity, 90% отметаются сразу, так как либо совершенно не соответствуют инвестиционной политике фонда (он не инвестирует средства в недвижимость, природные ресурсы и приватизацию), либо являются просто письмами с текстом «дайте денег». Из оставшихся 10%, по словам Симонова, только десятая часть полностью соответствует инвестиционным критериям фонда.
Сегодня найти деньги для финансирования могут не просто перспективные компании и проекты, а, если можно так выразиться, «алмазы». По словам гендиректора ИФК «РОЭЛ Капитал» Владимира Бурынды, раньше из 100 проектов рассчитывать на деньги инвесторов могли порядка 10, сегодня это число сократилось до трех. Он уверяет, что перечень требований инвесторов не изменился, список критериев принятия решений тот же (наличие четкой стратегии, менеджерская команда, технологии, перспективность рынка и т. п.), однако планка сильно поднята: «Если раньше инвестор хотел получить 20% в капитале, он и сейчас хочет 20% в капитале, только с дисконтом 70—90%. Точно так же, если инвестор входил в проект при условии получения контрольного пакета, сегодня за тот же контрольный пакет он готов заплатить в 3—3,5 раза меньше».
Что же касается этапов венчурных проектов, то, скорее всего, проекты в стадии стартапа, а тем более в стадии «посева» будут в большинстве своем заморожены. Бурында считает, что инвесторы не готовы сегодня вкладывать в идею с отдачей в перспективе 5—7 лет и больше. Деньги смогут привлечь только те проекты, которые находятся на более высокой стадии развития, то есть имеют патенты, еще лучше — промышленные образцы и совсем хорошо — создающие положительный денежный поток. Последним после нескольких месяцев неудачного поиска финансирования как раз сейчас и озадачились Мосин и Руденко, которые продолжают попытки найти инвестора для своего бизнеса.
Светлана ПЕТРОВА