​Неприятность эту мы переживем

За последнее время закрылось несколько российских бюро кредитных историй. ЦБ придумал, как они должны передавать хранящиеся данные, но кое-кто опасается, что при этом могут пострадать обычные заемщики. И они могут, да. Но могут и выиграть.

Вообще, начать надо с того, что до недавнего времени в России было очень много бюро кредитных историй – два с половиной десятка. Большинство из них – небольшие организации регионального значения. Свыше 90% всех кредитных историй сосредоточено всего в четырех бюро: НБКИ, ОКБ, «Эквифаксе» и «Русском Стандарте». И это нормально. Даже много. Для сравнения: в США, где институту кредитной истории полтора века, всего три бюро правят бал.

Теперь несколько бюро закрылось. Скорее всего, «за ненадобностью». Крайние потери госреестра здесь – это Межрегиональное бюро кредитных историй, БКИ «Центр», а также Пермское региональное бюро кредитных историй.

Ок. Что из этого?

Если ликвидируемое бюро кредитных историй не нашло себе правопреемника среди «коллег», оно должно передать данные, которое хранило, Центральному банку. Точнее, его подразделению, Центральному каталогу кредитных историй (ЦККИ). В определенном виде. Потом, если дважды выставленная на торги информация никем не купится, кредитные истории граждан из ликвидированного бюро переходят под управление ЦККИ навечно.

Загвоздка в чем? В самой передаче. ЦБ только-только придумал, как передавать данные. И знаете, они должны передаваться на дисках (!) и бумажных (!) носителях. А «в случае отсутствия у лица, передающего кредитные истории, соответствующих полномочий и (или) при выявлении факта нарушения целостности упаковки с кредитными историями и (или) невозможности считывания информации с машинных носителей и (или) отсутствия каких-либо кредитных историй на машинных носителях кредитные истории и соответствующие документы комиссией не принимаются».

И вот, переживают эксперты, кредит у человека есть, а кредитной истории не стало. Не купил никто данные или курьер на пороге ЦБ диск уронил — и всё. Нет у заемщика никакого опыта кредитования, он «чист». А это при оценке в банке скорее минус, чем плюс.

Но переживать не стоит. Ни экспертам, ни субъектам кредитной истории. Может быть, стоит немного попереживать банкирам, но совсем чуть-чуть.

Потому что:

1. Закрытые бюро кредитных историй не располагали такой уж критичной массой данных. 90–95% всех кредитных историй все равно у «больших парней».

2. Скорее пресловутые диски могут испортиться «случайно», а не случайно, если вы понимаете, о чем я. Был у человека проблемный кредит, доведенный до взыскания, в региональном банке, а теперь – раз! – и нет его. Именно здесь бы банкам и попереживать за неверно оцененного клиента и неточно рассчитанный риск, но нет. Почему – см. пункт 1.

Просто, как бабочки под микроскопом, умиляют и немного шокируют стандарты работы такого учреждения, как ЦБ. Диски и бумажные носители какие-то в XXI веке, когда в пасьянс «Косынка» уже играют из облака, кажутся слегка… архаичными. И наивными, если согласиться с Александром Волковым, директором по маркетингу из НБКИ, который считает, что «своим указанием регулятор снимает с себя ответственность за случаи, когда передача кредитных историй в ЦККИ происходит с риском утери и/или передачи недостоверных данных».

И хотелось бы, чтобы с данными, которые год от года набирают все большую важность для гражданина, обращались бережнее и технически грамотнее. А вдруг у кого-нибудь действительно вся подготовка к ипотеке, семь кредитов выплата к выплате – в этой истории на диске, который согнули пополам (а такое бывает, мы теперь знаем), и всё? Ну вдруг?

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции